Великая война. К 100-летию начала Первой Мировой: поджигатели войны в стане победителей, и победители в статусе криптоколонии

1 августа 1914 года Европа, наконец, «разродилась» явно переношенным «плодом»: стоявшие у границ войска пришли в движение, началась Первая Мировая война. Война, которая называлась когда-то «Второй Отечественной» и «Битвой народов за цивилизацию». Война, которая вошла в советские исторические учебники, как «ненужная, захватническая, империалистическая»… Что ж, давайте честно скажем об этом: каждая из стран, вступившая в эту войну, либо имела территориальные претензии к соседям, либо получить те или иные преференции.

Российская Империя не была здесь исключением: петербургских стратегов, в первую очередь, интересовали проливы Босфор и Дарданеллы, контроль над крошечным Мраморным Морем, обеспечивавшим Империи выход в Средиземноморье. И по сей день Россия остаётся надёжно запертой именно на этом направлении, и – мой привет всем, кто кричит сегодня: «КРЫМ – НАШ!!!»: без контроля над проливами Черноморский флот стоит не больше, чем какая-нибудь Балхашская или Аральская рыболовецкая флотилия. В Империи это прекрасно понимали: недавний опыт Русско-Японской войны, когда Балтийский флот пришлось перебрасывать на Дальний Восток, едва ли, не по маршруту Крузенштерна и Лисянского, был ещё свеж в памяти…

Однако, официальной причиной вступления России в Первую Мировую войну стала защита балканских «православных братушек» - сербов, которые эту войну, фактически, и спровоцировали. Для тех, кто не в танке, поясняю: 18 июля сербский террорист Гаврила Принцип выстрелами из револьвера убил в Сараево Наследника Австрийского престола, эрцгерцога Франца-Фердинандта и его супругу, принцессу Софию. Естественно, Вена выдвинула Белграду ультиматум, который нищие, но оч-чень гордые сербы сочли для себя «оскорбительным» - и тут же, в лучших своих традициях, побежали ябедничать в Петербург. Ну, а в Петербурге у всех сразу же случился рецидив старой русской болезни, к сожалению, не излеченной до сих пор: все сразу же загорелись желанием «оказать братскую интернациональную помощь» очередному «братскому народу». Россия послала встречный ультиматум в Вену, после чего «кузен Вили» - германский Кайзер – напомнил своему питерскому «кузену», Императору Николаю II о том, что у Германской империи, вообще-то, есть военный договор с братской Австрийской империей. И подкрепил своё напоминание тем, что развернул против восточного соседа фронт. Российские «сердечные союзники» - Великобритания и Франция, в свою очередь, откликнулись встречными дипломатическими нотами и депешами, и не только: Англия привела в состояние повышенной боевой готовности свой Гранд-Флит (который, как известно, влияет на мировую политику уже одним фактом своего существования), французы припомнили про отнятые у них «бошами» Эльзас и Лотарингию – и всё завертелось, заверте…

Вот так из-за выстрела одного сербского голодранца в движение пришли сильнейшие армии тогдашнего мира. Вот так одна третьеразрядная балканская держава спровоцировала мировую бойню, результатом которой стало не только крушение четырёх континентальных империй – Австрийской, Германской, османской и Российской, но и появление двух самых отвратительных за всю историю человечества тоталитарных режимов – большевицкого и нацистского.

О Сербии надо бы сказать особо, но для начала я расскажу один старый-престарый анекдот. Дело было так: звери из зоопарка убежали - и, по законам жанра, через некоторое время всей компанией свалились в глубокую-преглубокую яму. Сидят, значит, голодают день, два... На третий день кто-то из хищников заявляет:

- Нет, так жить нельзя! Жрать охота! Давайте-ка кого-нибудь съедим уже из тех, кого не слишком-то жалко! Предлагаю Братца Кролика: он - зверь ни разу не экзотический, да и плодятся кролики быстро - стократная замена съеденному будет! Зато, немного поправим аппетит - и, авось, придумаем на сытый желудок, как выбираться отсюда!

Тут бы и конец пришёл Братцу Кролику - почти все звери были за то, чтобы употребить длинноухого на обед - но тут из дальнего угла подал голос дремавший там Бегемот:

- Я, - сказал Бегемот, - Братца Кролика в обиду не дам! - и снова задремал.

И снова сидят звери голодные. И снова кто-то предлагает сожрать Братца Кролика - и снова очнувшийся от дрёмы Бегемот произносит своё сакраментальное: "Я Братца Кролика в обиду не дам!" И опять решение вопроса всеобщего пропитания откладывается на неопределённый срок, пока кто-нибудь снова не предлагает тем Кроликом перекусить. И опять Бегемот: "Я Братца Кролика в обиду не дам!..."

...Эта ерунда могла бы продолжаться до тех пор, пока звери не перемёрли бы с голоду, но тут кто-то сообразил, что все они настолько голодные, что одним Братцем Кроликом всю ораву не насытишь - и предложил съесть Бегемота. И тогда...

Тогда вышел вперёд Братец Кролик. Встал перед Бегемотом, уперев передние лапки в бока. Постучал по задней лапкой по земле. Глумливо усмехнулся, выдержал эффектную паузу, и сказал, обращаясь к Бегемоту:

- Ну, чё? Довыкоблучивалась, жирная тварь, да? Довыпендривалась? Ну, хана тебе теперь!..

У России с Сербией - точно такие же отношения, как и у Бегемота с Братцем Кроликом: чуть что – сербы начинают голосить на всю Европу: «Нас и русских – двести миллионов!» Так они голосили весь девятнадцатый век, едва обретя независимость, и также голосили они и в начале двадцатого столетия, спровоцировав две Балканских войны и рассорившись со всеми странами, имевшими несчастье граничить с Сербией – от Греции и Албании, до Болгарии и Имперского Королевства Венгрии. И, к слову сказать, в отличии от прекраснодушной России, никто из тогдашних сербских соседей не питал абсолютно никаких иллюзий в отношении Белграда. И это же отношение к Сербии в Европе сохранилось до сих пор…

О том, что следы сараевского теракта ведут в Белград, можно было бы даже не заикавться ни тогда, ни теперь: террористические анти-австрийские группировки в сербской столице не только вполне себе легально существовали, но и нежно опекались сербским Королевским Генеральным штабом, и даже более того: многие сербские офицеры, состоявшие на действительной военной службе, состояли в этих самых группировках. Долгие годы "маленькая, но гордая птичка" Сербия мелко гадила северной соседке - Великой Империи Габсбургов - но сараевский теракт стал последней каплей, переполнившей чашу терпения Вены: шутка ли!? - убит Наследник Императорского Престола! И Австро-Венгрия выдвигает Белграду знаменитый "Июльский Ультиматум", которым предписывалось прекратить всякую анти-австрийскую деятельность - что на общественном, что на государственном уровне - а также провести совместное расследование с участием австрийской полиции и передать Австрии главных виновников и организаторов покушения на эрцгерцога Франца-Фердинанда. О том, что из этого вышло, мы говорили выше. Но вот что удивительно: ни только тогда, но и сегодня, по прошествии века, никто из сербских руководителей не подумал извититься ни перед австрийскими властями, ни перед Домом Габсбургов за то сараевское убийство. Более того: в Сербии террорист Гаврила Принцип, спровоцировавший европейскую бойню, унесшую жизни 22 000 000 человек, почитается «национальным героем»: в честь него называются улицы, ему ставятся памятники…

Итоги той войны известны: Сербия, заварившая эту кашу, отделалась лёгким испугом - аБегемота заколбасили и съели полезшая спасать "православных братушек" Российская Империя рухнула, и на её территории сначала несколько лет полыхала гражданская война, а потом образовалась мировая Империя Зла №1. Рухнули также и Австро-венгерская и Германская Империи: на месте первой возникло не совсем понятно, что - а на территории второй на полтора десятка лет возникла мировая Империя Зла №2. Сербы, правда, не слишком переживали из-за того, что лишились своего северного защитника: словно содержанка, «маленькая, но гордая» Сербия перешла на содержание Парижа и Лондона - и прекрасно себя потом чувствовала в стане победителей до самого начала второй общемировой заварушки...

Ну, да Б-г с ними, с сербами – пора бы уже и о России сказать. Я далёк от того, чтобы идеализировать Российскую Империю: хватало там всего – и хорошего, и не очень, и откровенно плохого тоже хватало. Но вот пресловутой «революционной ситуации» - её, хоть убейте, не было! Вернее, была она, была, «ситуация» эта – но была она создана искусственно: стоило возжелавшим прибрать себе власть сановным заговорщикам блокировать в марте 1917-го подвоз в столицу пшеничной муки (чёрного хлеба в Петербурге хватало) – как началась уличная буза, которую умело повернули в нужном направлении те, кто мечтал «порулить» безо всяких государь-императоров, самостоятельно – а то и (чем чёрт не шутит?) самим царскую корону надеть.

Я не случайно переключился с темы Первой Мировой войны на тему Русской революции 1917 года: два этих события неразрывно связаны друг с другом, и одно проистекает из другого. Но нужно учесть ещё вот что: после обнародования Манифеста 17 октября 1905 года Российская Империя стала совершенно иным государством, нежели была прежде – совершила хоть запоздалый, но окончательный шаг от абсолютизма к парламентаризму. В те же годы Империя пережила промышленную революцию, завершила строительство Транссибирской магистрали… чем очень сильно расстроила своих союзников-англичан, контролировавших до этого всю морскую торговлю с Азией. С введением в эксплуатацию Транссиба британской монополии на морской транзит наступал конец: любой тогдашний предприниматель понимал, что и проще, и дешевле, и безопаснее погрузить свои товары во Владивостоке в железнодорожные вагоны и отправить их посуху хоть в Амстердам, хоть в Париж, чем платить всевозможные морские страховки и таможенные пошлины за проходы проливов, да ещё и рисковать имуществом в случае океанских штормов…

Повторяю: один лишь факт введения в эксплуатацию Транссибирской магистрали вызвал в своё время обвал на Лондонской бирже. А уже в 1915 году на русско-германском и русско-австрийском фронте наступил перелом, и всё шло к тому, что Российская Империя, оттянувшая на себя изрядное количество военных сил Центральных держав, выходила из войны победительницей. А это означало, что придётся «союзной» Великобритании выполнять соглашения о послевоенном разделе мира, уступать России контроль над черноморскими проливами, и, таким образом, терять контроль над Средиземным морем… Проще и дешевле профинансировать беспорядки в столице Империи, посадить в Петербурге более сговорчивое правительство, которое не станет настаивать на выполнении союзнических соглашений в отношении проливов, а если повезёт, то и вовсе подпишет с Германией сепаратный мир – благо, кайзер об этом мечтает! – и тогда бывшую союзницу можно будет смело «вывести за скобки». Что и было сделано… Когда говорят о том, что Русскую революцию и, в частности, большевиков финансировала кайзеровская Германия, никогда не задаются вопросом: откуда бы это у измотанного войной Второго Рейха вдруг появились немалые средства на финансирование революций в стане противника?... А всё очень просто: появились они из лондонских банков – но это уже немного другая история…

…Современная карта мира, современный геополитический расклад – это, во многом, результат именно той войны, от победы в которой Российская Империя была устранена «союзниками»-конкурентами. Известный политолог и публицист Дмитрий Галковский убеждён, что по итогам Первой Мировой войны, появившееся в 1917 году новое государство под названием Советская Россия и созданный на её основе Советский Союз – это ни что иное, как чисто-британский проект и британская же криптоколония. Я воздержусь от столь категоричных высказываний на сей счёт, но беспристрастный анализ всего советского и даже пост-советского периода истории заставляет во многом согласиться с Дмитрием Евгеньевичем. Впрочем, и это – уже тоже совсем отдельная история.