Осознанное бесстыдное
Сознательное нарушение властью закона дает обществу право ставить вопрос о легитимности этой власти.
Оказывается, нынешняя кремлевская администрация может быть предельно искренней. Неважно, что откровения звучат не по нашу, а по другую сторону океана, главное, что текст получается не обычно туманно-амбивалентный, а простой, доступный и достаточно ясный в содержании. Выступая в американской ТПП, представитель Кремля Игорь Шувалов практически открытым текстом сообщил, что процесс ЮКОСа – процесс показательный, причем выбор объекта вовсе не обусловлен его какой-то совсем уж выдающейся виной перед законом, а вполне субъективными факторами. В силу неозвученности г-ном Шуваловым этих факторов, что называется, по умолчанию, можно считать, что они таковы, каковыми их считает большинство российского экспертного сообщества: стремление отнять эффективную и перспективную собственность в свою пользу, мотивы личной неприязни к бывшему владельцу и опасение появления конкурентоспособной политической силы. Более того, г-н Шувалов заявил, что если надо, то подобный показательный процесс может быть повторен и с другим участником, несмотря на очередные имиджевые потери российской власти. То есть, даже если кто-то и не нарушит формально действующий закон (как это и было с ЮКОСом), но будет действовать неверно с точки зрения кремлевской администрации, он также может стать объектом очередного показательного процесса. Конечно, при таких ставках не до имиджа.
Интересно другое: в Кремле по-прежнему считается приемлемым заменять закон на целесообразность, определяемую специально уполномоченными на то лицами. Мог ли надеяться Андрей Януарьевич Вышинский, что будет так востребован российской властью в третьем тысячелетии!
А ведь основа легитимности любой власти – строгое соблюдение установленных законов. Только при последовательном и неукоснительном выполнении этого условия она вправе требовать того же от граждан. Соответственно, неспособность выполнять эту функцию в полном объеме и тем более сознательное нарушение закона дает обществу право ставить вопрос об относительной легитимности власти. Ссылки на «целесообразность» нарушения закона во имя неких важных целей общегосударственного значения неправомерны, поскольку негативный эффект в любом случае оказывается сильнее.
Помощник президента Игорь Шувалов дал удивительный по своей откровенности комментарий относительно «дела ЮКОСА». Более откровенных объяснений от власти не звучало с лета 2003 года. Исходя из того, что профессиональный аппаратчик Шувалов вряд ли мог заняться самодеятельностью, его слова можно считать практически официальной позицией властей.
«Дело ЮКОСа» было показательным примером для других компаний, использующих схемы минимизации налогов, – говорит помощник президента. – Если был бы не ЮКОС, то появилась бы другая компания, которая должна была ответить, каким образом компания использует схемы, не платит налоги в бюджет и, таким образом, государство оказывается ограничено в исполнении своих социальных обязательств».
То есть государство, признавая свою неспособность навести порядок в налоговой сфере, решило выбрать жертву и примерно наказать ее. Расчет, видимо, строился на том, что все остальные компании, испугавшись показательной порки, изменят свое отношение к государству в целом и уплате налогов в частности. Ради этого власти готовы идти на жертвы. Игорь Шувалов признает, что инвестиционный имидж России на Западе ухудшился в первую очередь из-за дела ЮКОСа. «Думаю, потребуется некоторое время (чтобы восстановить утраченные позиции). Это произойдет не быстро, но ситуация изменится», – говорит помощник президента.
Признание Шувалова интересно, прежде всего, тем, что как нельзя лучше описывает представление власти о ее роли в жизни страны. По сути дела, это обычный дворовый хулиган, показательно избивающий соседа, чтобы впоследствии ни у кого не возникло и мысли о том, чтобы ему перечить.
Власть уже давно подобрала для своих действий идеологическое обоснование. Шувалов не первым заговорил о социальных обязательствах и необходимости соблюдения закона, в частности, своевременной и полноценной уплаты налогов. Эти слова звучат из официальных уст с самых первых дней «дела ЮКОСА».
Сам факт показательной порки и есть нарушение закона, отказа власти от своих функций в пользу «революционной целесообразности». Использование акций устрашения, мягко говоря, не самый лучший способ государственного управления в начале XXI века. Неадекватность поведения власти по отношению к стране сама по себе является источником нестабильности. Показательная порка ЮКОСА отбросила Россию на несколько лет назад, а спровоцированные этим действом экономические и общественные процессы поставили под сомнение дальнейшее движение по пути, выбранному страной в начале 90-х годов. В этом смысле негативный эффект от «показательной порки» стоит гораздо дороже, чем те деньги, которое государство смогло получить от разорения ЮКОСА.
Однако у Игоря Шувалова и коллег нет и тени сомнений в том, что они делают что-то неправильно. По словам помощника президента, в случае необходимости «мы будем точно такие же меры применять и в будущем, даже если это отрицательно скажется на инвестиционном климате России».
Шувалов был откровенен не во всем. Обосновывая принцип «показательной порки», он ни словом не обмолвился о причинах, заставивших выбрать ее объектом именно ЮКОС, а не любую другую кампанию. Впрочем, здесь было бы наивно ждать честного ответа, поскольку в этом случае идеологическая шелуха осыпается окончательно. А разговоры о необходимости платить налоги и выполнять социальные обязательства или о политических притязаниях ЮКОСА выглядят и вовсе смехотворно.
Дворовому хулигану просто понравился велосипед жертвы. Поскольку та не соглашалась «дать покататься на время», понимая, чем это закончится, пришлось забрать его силой.
У Михаила Ходорковского и его компаньонов была симпатичная во всех отношениях собственность. Она и была изначальной целью «показательной порки», а ее дальнейшая судьба это только подтверждает. Однако этого Шувалов сказать не может. Пока. Вполне возможно, что с ростом административных возможностей власть будет все более откровенной. Хотя здесь более подходит слово «бесстыдной».
