Московский деньгопад
В новом правительстве Дмитрия Медведева весной 2012 года появилось Министерство по развитию Дальнего Востока, а вместе с ним и новый министр - Виктор Ишаев. Чем планирует заниматься данное министерство, до сих пор окончательно не ясно, но известно, что за считанные месяцы статус Ишаева, который чуть было не стал самым могущественным чиновником в России, понизили до простого контролера.
Между тем за дальневосточными деньгами уже выстроилась целая очередь из претендентов.
В июне 2012 года руководства сразу двух регионов - Забайкальского края и Бурятии - попросили Кремль подчинить их Министерству по развитию Дальнего Востока. Власти регионов, формально относящихся к Сибирскому федеральному округу, заявили, что всегда тяготели к дальневосточному региону. Их заявка получила одобрение главы правительства Дмитрия Медведева.
"На самом деле это все уже было. В СССР было Минвостокстрой, которым руководил Брежнев, но не тот самый, а однофамилец и даже не родственник. Аналогичные функции и задачи решались. Вернем людей в Сибирь и на Дальний Восток… XXI век - век Востока, как бы там Европа ни пыжилась, Восток - это рынки, за ними будущее", - радовался созданию нового министерства глава Забайкальского края Равиль Гениатулин. И хотя новое министерство с радостью приняло под крыло два новых региона, существуют сомнения, что им от этого станет лучше.
После развала СССР доля Дальнего Востока в экономике страны неуклонно снижалась. Ситуацию ухудшали отток населения и невнимание федерального центра к региону, занимающему едва ли не треть всей территории России. В 2000-х о Дальнем Востоке стали вспоминать, но вывести регион из депрессии так и не смогли. Подтверждение тому - периодически возникавшие проекты по возрождению восточных регионов, которые появлялись несмотря на существование стратегии и федеральной целевой программы социально-экономического развития Дальнего Востока и байкальского региона. При этом смысловая наполненность каждого проекта по выводу Дальнего Востока в региональные лидеры напрямую зависела от того, кто инициировал очередной проект. К примеру, Внешэкономбанк предложил создать специальную дальневосточную госкорпорацию, РЖД - проекты новых дорог, а чиновники - специальное Министерство по развитию Дальнего Востока с Виктором Ишаевым во главе.
Создание последнего в мае 2012 года и стремительная (в течение пары месяцев) "деградация" приписываемых ему функций - пример метаний власти в поисках выхода из сложившейся ситуации в регионе. Сперва предполагалось, что новое ведомство получит мегаполномочия, сможет выкручивать руки не только местным властям, но и своим коллегам из федерального центра. Но, осознав, что подобная система приведет к распаду единой системы управления страной и, возможно, к нарушению Конституции РФ, власти решили, что отдельное министерство со своей политикой Дальнему Востоку ни к чему, а нужно ему ведомство куда более скромное, которое по сути будет лишь осуществлять контроль за выполнением федеральных программ в регионе, да разрабатывать стратегии развития отдельных регионов.
То есть, в лучшем случае, министерству позволят заполнить административный вакуум, созданный дисфункциями федерального правительства. Подобную постановку задач для "урезанной" версии Минвостокразвития профессор МГУ Наталья Зубаревич воспринимает со скепсисом, указывая, что "как вы ни рассаживайте чиновников, если управление в стране никакое, лучше от этого пересаживания оно не станет". Разве что полномочный представитель президента в федеральном округе Виктор Ишаев, совмещающий этот пост с министерским, сможет получить себе в подчинение большее количество чиновников (при этом функции Ишаева на посту министра от функций Ишаева на посту полпреда отличаться практически не будут).
Ну, а проблемы Дальнего Востока (что бы под термином ни подразумевалось) российское правительство будет решать самостоятельно, "разруливая" ситуацию единственным доступным ему способом - с помощью финансовых вливаний. И все заинтересованные субъекты будут стремиться не столько реально участвовать в проектах по развитию Дальнего Востока, сколько добиваться дотаций в рамках федерального курса на разбрасывание денег с вертолета над всеми восточными территориями РФ. Собственно, в надежде постоять под этим "деньгопадом" сибирские регионы и запросились на Дальний Восток.
И не только они. Внешэкономбанк, к примеру, до сих пор не отказался от своей идеи по созданию института развития Дальнего Востока (а также Иркутской области и Забайкальского края). Теперь, правда, вместо госкорпорации госбанк предлагает ограничиться созданием законодательного механизма по инвестированию в дальневосточные стройки средств госфондов - национального благосостояния, инвестиционного и пенсионного. Но по сути речь идет все о том же: латании инвестиционных дыр в регионе если и не бюджетными, то квазибюджетными средствами.
Будет ли успешной новая попытка реанимации идеи ВЭБа по развитию Дальнего Востока и байкальского региона, пока неизвестно, но примечательно, что про министерство Ишаева авторы документа даже не вспоминают, видимо, полагая его несущественным фактором для реализации своих планов. И, как указывает все та же Зубаревич, это не случайно, ведь Ишаев и в период управления Хабаровским краем показал себя разве что "разумным управленцем, таким крепким хозяйственником", а вот сколь-нибудь значительных инвестиций край так и не дождался. Да и политическим тяжеловесом Ишаева назвать никак нельзя.
Реальным шансом для развития удаленных территорий могло бы стать придание им статуса свободной экономической зоны, но Москва вряд ли решится на такой шаг, который почти наверняка обернется образованием гигантской черной дыры, где сгинут миллиарды, пока еще с горем пополам поступающие в виде налогов в федеральный бюджет. Между тем никаких реальных средств, помимо федеральных, на Дальнем Востоке нет: нефтяные компании, конечно же, вкладываются в освоение шельфовых ресурсов Сахалина, но другие инвестиционные деньги на Дальний Восток не идут, хотя местные власти в меру возможностей и стараются их привлекать. И даже Китай, к мощной экономике которого мог бы прицепиться Восток России (если отбросит фобии), не слишком-то активен на этом направлении. Подобную историю, кстати, можно наблюдать еще в одном федеральном округе - Северо-Кавказском, хотя отсутствие инвестиций здесь далеко не в первую очередь связано лишь с коррупцией и географической удаленностью от федерального центра.
Похоже, что у власти до сих пор нет четкой стратегии развития гигантских восточных территорий. Есть риск, что жизнь на Дальнем Востоке остановится сразу после завершения саммита АТЭС осенью 2012 года, подготовка к которому и была главным ориентиром Москвы на данном направлении. Налаженная инфраструктура и красавцы мосты не превратят Владивосток в условный Гонконг, а Хабаровск - в условный Сидней, ведь общие для всей России беды - незащищенность прав собственности и плохой инвестиционный климат - на Дальнем Востоке сказываются куда сильнее, чем в европейской части страны. И сколько бы Москва ни забрасывала регион деньгами, это его проблемы, включая риск того, что перспективы экономического развития данной территории будут банально утрачены, не решит.
