Иркутский потоп: кто виноват и что делать
Невиданный паводок в Иркутской области обнажил сложнейшие и давно замалчиваемые проблемы, которые в итоге привели к гибели людей и к колоссальным экономическим потерям.
Как водится, сразу же появились десятки «диванных аналитиков», которые поспешили обвинить во всем происходящем власти, дорожников, строителей советских ГЭС и так далее.
Естественно, что человеческий и техногенный факторы - далеко не последнее в произошедшем катаклизме. Однако не все так просто.
Напомним картину происходившего в конце июня.
В 20-х числах июня над восточными районами Красноярского края и южными районами Иркутской области прошли обильные дожди. Значительная часть из них пришлась на предгорья Саян, откуда берут начало реки, являющиеся левыми притоками Ангары. Сами по себе эти реки небольшие, но у них огромный водосбор. Вся вода, собравшаяся в предгорьях Саян, одновременно устремилась вниз, в долины.
Первыми пострадали поселки в Тофаларии, в бассейне реки Уда. Из поселка Алыгджер пришлось эвакуировать часть населения. Это был первый звонок, на которые не отреагировали ни региональные власти, ни МЧС. МЧС знало о предстоящем паводке еще за сутки - и не сделало ничего.
Через 20 часов паводок пришел в Нижнеудинск и начал затапливать город, расположенный на низком берегу реки.
Одновременно с этим пришла волна паводка и по реке Ия. Город Тулун, расположенный на излучине этой реки, был защищен от паводка дамбой высотой 4,6 метра, построенной в 2008 году. Однако вода размыла дамбу, состояние которой за 11 лет ни разу не контролировалось, и хлынула в низко расположенную часть города.
Чуть позже начался паводок и в Чунском районе, куда дошла волна по реке Уда.
Последствия паводка ужасающи и до конца еще не осознаны ни населением, ни властями. Практически весь частный сектор в затопленных городах полностью уничтожен - а это жилье, в которое люди годами вкладывали средства и силы. В многоэтажных домах вплоть до третьих этажей уничтожено все имущество. Во всех населенных пунктах беспрепятственно бесчинствовали мародеры - крохотные отделения полиции, по словам местных жителей, даже не реагировали на факты массовых грабежей. Да и вряд ли десяток полицейских на целый город мог что-либо сделать.
Сельскому хозяйству Иркутской области нанесен невероятный ущерб. Уничтожены посевы, огромные потери в поголовье скота. Десятки фермеров в одночасье остались без своих хозяйств и на грани выживания.
Крохотные компенсации, обещанные властями, не способны покрыть даже тысячной части убытков каждой семьи, и закономерно воспринимаются как насмешка. Десяти тысяч рублей, щедро предоставленных правительством Иркутской области, хватит только на то, чтобы разок напиться с горя. О компенсации потерь фермеров, предпринимателей, владельцев промышленных и коммерческих предприятий вопрос даже не ставится. По сути, десятки тысяч жителей Иркутской области буквально пошли по миру.
Во время трагедии с самой плохой стороны показали себя власти всех уровней. Муниципальные власти не оценили масштабы наводнения и не организовали повсеместное оповещение. Региональные власти вообще пустили все на самотек: губернатор региона отмечал 75-летие своего партийного босса в Москве, правительство никак не реагировало на потоп. Председатель правительства Руслан Болотов честно позировал перед камерами в форме МЧС, однако реальных решительных мер все равно не предпринималось. МЧС работало в соответствии с регламентами, однако сил спасателей, естественно, не хватало. Следовало объявлять ЧС задолго до того, как это было сделано на практике, и требовать от федерального центра помощи из других регионов - но Валентина Нелюбова охватила странная, если не преступная, скромность.
О бездействии полиции в отношении мародеров и в целом обеспечения порядка в затопленных регионах уже было сказано. Думается, что действиям руководства ГУ МВД будет дана достойная оценка. Полиция просто проигнорировала страшнейший катаклизм в регионе.
О причинах столь высокого паводка.
Первое. Это массовые вырубки лесов. Причина не столь явная, чтобы быть очевидной, но она сыграла немалую роль в катастрофе. Вековые леса массово вырубаются как раз в верховьях рек Ия, Уда, Ока и Бирюса. Склоны гор оголяются и не способны больше задерживать воду. В результате выпавшие дожди оказываются в русле рек не через сутки-двое, как это было раньше, а через час. Кроме того, лесорубы уничтожают тракторами и лесовозами почвенный слой, и колеи дорог в случае обильных осадков становятся отличными водостоками для воды.
Второе. Это полное отсутствие мониторинга и системы оповещения. Тут прямая вина и МЧС, и региональных властей. Метеостанции есть везде, даже в труднодоступных местностях Восточного Саяна. Оценивать и прогнозировать объемы выпадающей воды умели еще в середине XX века. Сделать элементарный анализ и предсказать будущее наводнение можно еще за несколько суток до того, как оно начнется. Однако это не просто не делается - об этом никто даже не говорит.
Третье. Готовность к паводкам. Во всем мире давно разработана технология быстрого сооружения дамб в случае мощных наводнений. Это заранее подготовленный песок и большие полипропиленовые мешки. Тогда даже с небольшим уровнем механизации и несколькими бригадами добровольцев можно с минимальными затратами преградить путь стихии за считанные часы. Опять же - это не просто не делается, об этом никто не думает. Хотя как раз муниципальные власти могли бы сделать это даже из своих небольших бюджетов.
Четвертое и самое главное. Подготовка к будущим паводкам. Во всем мире в горных районах создаются инженерно-технические сооружения, которые предотвращают разгул стихии. В первую очередь это касается, конечно, селей, но и в отношении паводков уже давно разработаны простые и относительно недорогие системы, защищающие населенные пункты. В частности, это дамбы на берегах рек поперек течения. В обычном состоянии такая дамба свободно пропускает весь поток воды - но как только уровень воды повышается, она начинает его задерживать.
Безусловно, в этом случае вода направляется в стороны - поэтому такие дамбы ставятся в лесистых местностях, где нет жилых домов и сельхозугодий. Главная задача такой дамбы - не дать большому потоку воды сразу обрушиться на населенный пункт, а растянуть сток по времени. Это тоже, как говорится, не айс, но это гарантированно защищает от страшных паводков.
Да, это требует затрат. Но затраты на все сооружения несравнимо меньше потерь от паводка.
Делалось ли что-то подобное в Иркутской области? Нет. Вопрос об этом даже не ставился. Вина в этом, конечно, не конкретного губернатора - это в целом показатель косности системы и некомпетентности чиновников всех уровней.
Подведем итог. Климат в Южной Сибири радикально изменился. Леса продолжают вырубаться, о лесовосстановлении приходится только мечтать. Власти некомпетентны. А это означает, что нынешняя катастрофа может повториться в любой момент.
Паводок в Восточной Сибири обнажил и еще одну стратегическую для страны проблему. Тысяча километров между Енисеем и Байкалом являются самым узким местом в транспортном обеспечении страны. На всем этом расстоянии у федеральной трассы «Сибирь» практически нет дублирующих дорог с надлежащим качеством покрытия и пропускной способностью. У Транссиба есть альтернатива - Байкало-Амурская магистраль. Но она выходит на юг уже в Забайкалье, и в случае мощного паводка и разрушения основной ветви Транссиба, вся территория к востоку от Енисея фактически становится отрезанной от всей остальной страны.
А это - и высокие политические риски, и безопасность страны, и невероятные экономические потери. И получасовой визит Путина в Братск такой вопрос точно не решит.
