Четыре грани объединения
Несмотря на преклонный возраст, у моего собеседника быстрый и очень логичный ум, загруженный массой цифр и цитат. Еще сорок лет назад, возглавив Боханский отдел народного образования, Гавриил Николаевич БОГДАНОВ обратился к изучению истории своего народа. Проштудировал сотни книг, рукописей, архивных дел... Сегодня в округе нет равного ему знатока биографии иркутских бурят.
Когда в 1991 году была создана Всебурятская ассоциация развития культуры (ВАРК), Богданов по праву стал ее вице-президентом, представляя "западное крыло" - Усть-Ордынский Бурятский автономный округ. Естественно, что объединение округа с областью он взвешивает на весах, где на одной чаше самобытность, на другой - целесообразность.
- Задумывая реорганизацию такого масштаба, мы должны держать в уме четыре аспекта: этнический, экономический, социальный и политический. Самый сложный и болезненный, конечно, этнический. Помните крылатую фразу советских времен: "Царская Россия - тюрьма народов". Если тюрьма, то откуда взрыв национального чувства в войне 1812 года, когда калмыцкий полк - а это наши земляки - одним из первых вошел в Париж, а агинские буряты сделали самые большие сборы в пользу армии?.. Русские цари умели править многонациональной страной, стараясь не ущемлять национальной гордости. Это очень тонкая материя. Ткется она из уважения к традициям, обрядам, религии, языку...
Владеть языком и считать язык родным - не одно и то же
- Сетуют, что бурятский язык теряет популярность и все больше замещается русским. Действительно ли это так?
- В переписи 1989 года была графа: родной язык. 90 процентов опрошенных бурят назвали бурятский родным. Перепись 2002 года поставила вопрос по-другому: сколькими языками вы владеете. Лишь 83 процента ответили, что двумя. Чувствуете разницу? Можно выучить несколько фраз и сказать - владею. Другое дело назвать язык родным. Это, как мне сказал однажды директор института языкознания Академии наук Виноградов, тот язык, на котором ты научился говорить. Вот и делайте выводы, теряем мы свой язык или нет. Конечно, теряем...
- А ведь обретение округом самостоятельности в 93-м году как раз связывали с возрождением языка?
- Ну, со многим связывали: и с культурным ренессансом, и с экономическим бумом... Вместо бума - сплошное разрушение экономики. Правда, мы оказались не оригинальными, то же самое происходило и в области, да и во всей России. Границы провели, а жизнь что по эту стороны границы, что по ту одна и та же: земля непаханая, фермы в развалинах, народ под градусом... И потребляют ведь сущую отраву - технический спирт. А откуда взять деньги на водку, говжрят мужики, когда ни работы, ни заработка: "А на бутылку спирта всегда можно наскрести - всего-то 20 рублей. Если ее развести, то получается 3 бутылки". И дешево, мол, и сердито. А то, что здоровье гробят, никто и знать не хочет.
- Согласитесь, к рюмке прикладывались и при советской власти.
- Прикладывались, но меньше. В нашем улусе, когда я был маленьким, молодые вообще не пили. Старики собирались на праздники, пригубляли понемногу, как говорили, "архидашничали", и все. Хотя на опасносрь алкоголизма бурятская интеллигенция указывала еще в начале пржшлого века. Ведь для чего призвали лам на территорию иркутских бурят и начали строить дацаны? Как средство против алкоголизма. Ламаизм, как конфессия, ведь запрещает потребление вина и водки.
- Помогло?
- Может быть, и помогло бы, не объяви советская власть религию опиумом для народа. Ну а нынешние ламы, наверное, не столь стойки в вере. Замечал: сами грешат спиртным...
Труд еще может отвратить от бутылки
- Если pелигия бессильна, то чем же отвратить народ от бпиртоносов?
- Трудом. Самое лучшее средство - занять людей. Вон в "Приморском", у Аполлона Николаевича Иванова, никто не шатается пьяным по улицам. Это не хозяйство, а какой-то оазис в пустыне. Кругом не сеют, не пашут, а у них элеватор от пшеницы распирает. А ведь тоже на краю гибели стояли, когда шерсть стала стоиrь в три раза дешевле строительной пакли. У них же специализация была - овцеводство, 31 тысяча голов. Все, думаю, крышка "Приморскому". Ан нет. Аполлон Николаевич быстренько избавился от нерентабельных овец и переключился на полеводство. И не абы какое, а земледелие высокой культуры. Он, пожалуй, единственный в области, кто держит черные пары, давая земле отдохнуть. Естественно, и соответствующий урожай получает.
- Как я понимаю, чтобы быть рачительным хозяином, не обязательно брать, говоря словами Бориса Ельцина, столько суверенитета, сколько можно проглотить?
- Для Иванова важен суверенитет своего хозяйства: "Не лезьте и не мешайте мне работать". Он часто повторяет: экономике границы не нужны. И, наверное, прав. Своим зерном он торгует по всей области: в Усолье-Сибирском, Иркутске... И оно идет нарасхват. Потому что товар ценят не по национальности, а по качеству.
- Почему же так мало у нас Ивановых, способных получать от земли доход, а не сплошные убытки? Неужели так обнищали талантами?
- К сожалению, вся эта перестроечная пертурбация привела к безответственности. Многих руководителей прельстила легкая нажива. Государственный контроль исчез, и стало легко набивать себе карманы, разоряя хозяйства. Притом безнаказанно. Ведь ни одного из этих разорителей не привлекли к ответственности, никого. Чтобы быть Ивановым, надо обладать не только хозяйской жилкой, но в большей степени такими, ставшими ныне дефицитными качествами, как честность, порядочность и милосердие к людям. Почему народ на селе хватается за бутылку? Да он просто деморализован и предательством государства, и ненасытной жадностью своих руководителей. Он мечтает о справедливости.
Сколько у тебя сыновей?
- Как вернуть нам эти утерянные человеческие ценности?
- Только воспитанием. Говорят, объединившись, мы потеряем экономическую независимость. А зачем она нам, если плодит нищету? Давайте отдадим экономические рычаги в руки области. Как говорится, одна голова хорошо, а две лучше. И медицину отдадим. Это же обидно, когда больной из Усть-Орды приезжает в областную больницу, а ему говорят - ты чужой. Почему чужой, когда эту больницу строили всем миром?.. Но вот культуру и образование, я считаю, мы должны оставить за округом. Потому что они-то и есть инструмент воспитания, способный сохранить и упрочить наши традиции.
- Какие из традиций и сегодня востребованы?
- Уважение к предкам. У нас так говорят: плохо, когда река выходит из берегов, плохо, когда человек ставит себя выше родственников. Помню, как мне в детстве устраивали экзамен. Зайдет к нам в дом какой-нибудь старик, поставит перед собой: а ну-ка, скажи, кто ты есть и откуда. Вот и рапортуешь ему всю родословную до седьмого колена. И попробуй ошибись - позор.
- Почему именно до седьмого?
- Во избежание кровосмешения. Народ наш по численности невелик, и браки между близкими родственниками могли привести к кровосмешению и деградации. Только развилка родословной в седьмом колене гарантировала семье здоровое потомство. Существовала даже пословица: жену надо брать подальше, имея в виду родственную линию, а друга поближе.
- Правило семи колен сохраняется и поныне?
- Не всегда. Сейчас, бывает, женятся и на двоюродных сестрах. А все, наверное, оттого, что перестали заботиться о продолжении рода. Раньше, встретившись, родственники сразу же после "здравствуй" задавали вопрос: сколько у тебя сыновей. А ныне хвалиться нечем. Сравните: если пятнадцать лет назад рождаемость у бурят превышала смертность в три раза, то ныне едва покрывает естественную убыль. Это в округе. У тех же бурят, что разбросаны по области, а это ни много ни мало около 27 тысяч человек - третья часть от общего числа, рождаемость, как и у русского населения, ниже смертности.
- Пример русских влияет?
- Жизнь влияет! Мы все впряжены в одну повозку: и русские, и буряты. Вытянем ее из болота на твердую землю, тогда и вернется привычка спрашивать, сколько у тебя сыновей.
