Рука Кремля, печень свиньи, зубы Дракона

Читинский дневник: Китай на Дальнем Востоке вовсе не угрожает власти Москвы. Он укрепляет ее власть над колониями.

На центральной площади Читы стоит Ленин. Напротив Ленина - штаб Сибирского военного округа. Между ними стоит главный налогоплательщик региона - здание Забайкальской железной дороги. А сама площадь вымощена плиткой, и так как плитка китайская, на ней иероглифы. Вообще-то на плитке написано название фирмы: "Стена длиной в 10 тыс. ли". Но читинцы еще не все знают китайский, и кто-то пустил слух, что на плитке написано: "Мы здесь будем".

Десять лет назад напротив города Забайкальска, что в Читинской области, была пустыня. Сейчас там город из стекла и стали. Он называется Маньчжурия, и читинцы ез-

Благовещенска была пустыня. Потом китайцы стали строить там город. Они катали тачки с цементом на верхушки возводимых ими небоскребов. Теперь там стоит город из стекла и стали. Он называется Хейхе.

А напротив Хабаровска города нет. Напротив Хабаровска есть остров Большой Уссурийский. Раньше остров принадлежал России, а граница шла по фарватеру. Говорят, что каждый китайский рыбак по приказу партии и правительства бросал в протоку по ведру земли. И когда делили границу, остров поделили пополам. И та часть острова, на которой стояла часовня, пришлась бы на китайскую сторону, если бы китайцы великодушно не сделали выемку.

Читатель сейчас ожидает, что я расскажу про край, который будет колонизирован китайцами. Так вот я должна сказать - я не увидела края, который обязательно будет колонизирован китайцами. Я увидела край, который колонизирован Москвой.

Что значит колония?

65% товарооборота между Россией и Китаем идет через Забайкальск. Таможенные сборы - 2 млрд долл. Из них ни копейки не достается краю. В середине сентября предприниматель Алишер Усманов купил за 15 млрд руб. крупнейшее в мире Удоканское медное месторождение. "Забежал в кабинет на полчаса раньше нас", - посетовал один из проигравших. Край не получил ни копейки. Усманова в крае еще не видели.

В Забайкальском крае есть река Менза. По ней живут староверы. Живут неплохо: ребята они крепкие, справные, по осени идут в лес с колотушкой, наколотят себе шишек на 300-400 тыс. руб., сдадут и живут. В каждом дворе по две машины, а Менза та, приток Селенги, - заповедник. Красоты необычайной. В мае прошлого года Москва отдала ОАО "Техснабэкспорт" лицензию на добычу на Мензе урана. Предполагаемые запасы - копеечные, 5 тыс. тонн.

Что такое колония? Это когда метрополия без ведома аборигенов с их шишками и колотушками решает добывать на их землях уран. И ей даже не приходит в голову посоветоваться с аборигенами и хотя бы копейку за это заплатить.

Ходорковский и Фалленберг

Город Чита построен по проекту декабриста Фалленберга. Это очень правильный проект: улицы нарезаны квадратами, как в римском лагере, и названы именами сибирских рек и российских городов. Фалленберг был государственным преступником, но никто не запретил ему планировать город.

Сейчас в Чите есть еще один государственный преступник: Михаил Ходорковский. Он, правда, не выходил на Сенатскую площадь, но он совершил куда более страшное преступление: он владел компанией, которая приглянулась Кремлю. В отличие от декабриста Фалленберга нефтепромышленнику Ходорковскому не позволили принести в заключении пользу. Его обязали работать швеей-мотористкой.

Тут надо сказать, что в колонии в Красно-каменске, где сидел Ходорковский, из 1000 заключенных не работают и 50 человек, потому что рядом Китай, и швейное производство в Краснокаменске даже при условии нулевой стоимости труда не выдерживает конкуренции с Китаем. Ходорковский предлагал читать лекции по физике и химии. Наладить конкурентоспособное производство. Но Кремлю не было нужно, чтобы заключенные слушали лекции по физике. Ему было приятно мучить Ходорковского.

Поэтому Ходорковский сидел в Красно-каменске, а теперь он сидит в СИЗО города Чита, и его возят с мигалками в областной суд. Областной суд расположен на краю оврага, который называется Чертова Могила. Этот овраг засыпали еще декабристы, но после каждого дождя его размывало, и они засыпали его опять. Теперь на краю оврага стоит суд, а с другого края идет железная дорога. По этой дороге из Китая везут товары, а в Китай везут сырье - нефть и лес. Иногда на цистернах, которые везут нефть, написано: ЮКОС.

Царская дорога

Железная дорога - крупнейший налогоплательщик региона. Она построила в центре Читы огромную церковь, а над Читой - часовню. Церкви и часовни - это ведь важнее университетов и больниц. Железная дорога так важна для края потому, что автомобильных дорог нет. Ее построили еще в позапрошлом веке - это царский Транссиб, символ и способ проникновения Российской империи в Забайкалье, Маньчжурию и Китай.

Впрочем, при Путине дороги тоже строили. В феврале 2004 года президент Путин открыл трассу Чита - Хабаровск. Для такого радостного дела несколько километров этой трассы даже заасфальтировали. Но целиком асфальта там нет, и перегонщики, которые гоняют по федеральной трассе машины из Японии, обклеивают машины картоном. Они покупают маленький грузовичок, в кузов грузовичка ставят легковушку, обклеивают все картоном и едут, чтобы гравий из-под колес не попортил товар. Они едут колоннами, потому что в процессе укрепления вертикали проблему разбоев на федеральной трассе "Амур" решить как-то забыли.

А в 2001 году бывший глава МПС Николай Аксененко построил за 10 млрд руб. железную дорогу от станции Чара к Чинейскому полиметаллическому месторождению, в 15 км от Удокана. Могущественный тогда Аксененко договорился со своими московскими друзьями забрать Удокан и Чиней и построил шестьдесят шесть километров сложнейших путей.

А потом Аксененко сняли, и дорогу засыпали осыпи.

Украденный крест

Когда декабристы сидели в Чите, Чита состояла из 75 дворов, одной церкви и трех казематов. Они сидели недолго, потому что вскоре их перевели в Петровск-Забайкальский, где для них построили специальный острог. Кроме острога в Петровске-Забайкальском был завод, который производил всякую нужную в Сибири вещь, как-то: кандалы, кувалды и кирки.

На этом заводе выковали чугунный крест, который стоял на могиле декабриста Горбачевского.

Несколько лет назад крест украли.

Завод, кстати, украли тоже.

Лесоворы

Легенда гласит, что однажды один из местных лесопромышленников решил получить легальный порубочный билет. Ему продали делянку, а когда он приехал на эту делянку, оказалось, что лес там уже срублен. Его срубил местный же лесник. Лесопромышленник так удивился, что решил подать в суд. Это так возмутило лесников, что они выписали ему штраф за то, что он не убрал ветки и сор с вырубленной делянки.

Не следует думать, что с лесоворами не борются. Как-то начальник Петровско-Забайкальского УВД развернул бескомпромиссную борьбу с незаконными вырубками. Он ездил по тайге и конфисковывал добытое. Потом конфискованное почему-то оказывалось на складах фирмы "Рассвет". Потом хозяина фирмы убили, и борьба с незаконными вырубками прекратилась.

В Забайкалье часто горят леса. Они горят вдоль дорог. Дело в том, что просто так лес вдоль дороги не срубишь и не вывезешь. А на "горельник" выписывают порубочный билет. И согласитесь, гораздо удобнее, чтобы леса горели вдоль дорог. Так сгорел реликтовый Цасучинский бор. Поджигателей поймали. Говорят, что наняли их китайцы.

О противоречии

Жители края отовариваются и отдыхают в Китае. Те, кто победнее, едут в Маньчжурию. Те, кто побогаче, едут в Пекин. В крайнем случае они отовариваются на китайских рынках или в универмаге "Ся Ян". Что же касается работы в городе, то ее тоже исполняют китайцы. Они торгуют на улицах, подметают дорожки в парке и строят дома.

Согласитесь, что тут что-то не так. Откуда у населения берутся те деньги, которые оно тратит в Китае, если всю работу выполняют тоже китайцы?

Сосна, золото и орехи

Дело в том, что на самом деле деньги в крае зарабатываются помимо государства. Есть лес - про лес я уже говорила. Есть золото - его добывают десяток крупных артелей, и самое замечательное, что владельцы этих артелей не живут в Чите. Они не построили какой-нибудь пригородной Жуковки, в которой любая харя с удостоверением может устроить обыск. Легендарный Гуревич живет у себя в Кыре, в сотнях километров от города, на заимке, где он царь и бог и куда губернатор, конечно, прилетит к нему париться в баньку, но покажите мне тот спецназ, который полетит в тайгу к Гуревичу.

Есть тайга со зверем, ягодой и орехами, которой кормятся старообрядцы по Мензе. Их выселили в эти места еще при Екатерине. При Петре они бежали в Литву, а при Екатерине их из Литвы выселили на речку Мензу. Они что, вы думаете, с тех орехов подоходный налог платят?

Есть железная дорога: и если вы думаете, что эта дорога возит только легальные грузы, вам нужно посмотреть на квартал, в котором живут таможенники в Забайкальске. Этот квартал называется Санта-Барбара.

Тень государства

Простое сравнение российской и китайской экономик показывает: в России процветает только то, до чего не может дотянуться государство. А в Китае государство поощряет процветание. Поэтому в Китае появляется город Маньчжурия, а в России - поселок таможенников Санта-Барбара. Поэтому деревообрабатывающие производства находятся в Китае, а у нас существующий лишь на бумаге ЦБК - это просто предлог для получения порубочного билета. А потом чиновники, которые берут от китайцев взятки и продают земли аборигенов под добычу урана, чтобы объяснить засилье китайцев, заявляют, что-де русский ленив и туп, а китаец трудолюбив и умен.

А зачем быть русскому трудолюбивым?

Чтобы завести магазинчик, который отберет майор? Супермаркет, который отберет генерал? Нефтяную компанию, которую отберет Кремль? Ходорковский владел нефтяной компанией, а теперь осваивает профессию швеи-мотористки. Любой дурак на селе вам скажет, что он может освоить профессию швеи-мотористки без промежуточных хлопот по построению вертикально интегрированной компании.

И вот те, кто отбирает у русских свободу и берет у китайцев взятки, объясняют нам, что все плохо оттого, что русский ленив и туп. Чтобы оправдать собственное взяточничество, они не брезгуют расизмом. Расизмом по отношению к своему собственному народу. К которому они, впрочем, относятся, как к аборигенам. Аборигенам, чьи земли можно отдать Усманову или Кириенко.

Выборы

Когда я была в Чите, там как раз прошли местные выборы. И все обсуждали их итоги. В Москве никогда не обсуждают итоги местных выборов, потому что атомизированная Москва с ее 10 млн человек, которых не связывает ничего, кроме общего стояния в пробках в часы пик, - это модель обезличенного общества. А вслед за обезличенностью всегда приходит тоталитаризм.

А в нормальных, не обезличенных обществах местные выборы очень важны - как, допустим, в Ингушетии, где 80% избирателей подали заявление, что они не голосовали, и где избрали альтернативный парламент - Мехк-Кхел.

В Чите на всякий случай в избирательных бюллетенях название партии "Единая Россия" было выделено жирным шрифтом, чтобы избиратель знал, за кого голосовать. Но даже с жирным шрифтом "Единая Россия" получила 57% голосов. И надо сказать, что это не совсем правильная "Единая Россия". Потому что в некоторых округах побеждали кандидаты, которые говорили, что они от "Единой России", но это были не те кандидаты, на которых "Единая Россия" ставила.

Симпосий

Мы сидим в отличном ресторанчике в центре Читы. Ресторанчик называется "Привоз" и рекламирует себя как ресторан "русской, советской и антисоветской кухни". Ресторан отделан, как и полагается, китайцами, и в центре зала стоит пулемет максим.

Мы обсуждаем местные выборы и китайскую экспансию, и один из бизнесменов говорит мне:

- Почему мы не можем сделать налоги, как в Америке? Почему мы не можем делать бизнес, как в Америке? Американские компании - великие компании. Я учился по книжкам их менеджеров, как строить бизнес. Почему мы наступаем на одни и те же грабли?

А потом, когда мы выходим, другой бизнесмен, владелец процветающей сети, которой сейчас очень помог кризис, начинает рассуждать, как он сейчас скупит своих закредитованных конкурентов. Он называет мне сроки и цены и в конце говорит:

- А через два года я все продам и уеду в Москву. В Москве две точки принесут мне больше, чем здесь вся моя сеть.

Агинское

В 150 км от Читы находится поселок Агинское. Это - бывший центр Агинского Бурятского автономного округа.

Буряты - это очень воинственный народ, те же монголы. В свое время Забайкальское казачье войско состояло наполовину из бурят, атаман Семенов был гураном - это помесь бурята и русского. В 1917 году, когда безумие плясало над всей Россией, с идеей панмонго-лизма играли и большевики, и барон Унгерн, а в 1937 году, когда все успокоилось, предусмотрительный Сталин разделил монголов в составе России на три части: Республику Бурятию со столицей Улан-Удэ и два округа - Усть-Ордынский и Агинский Бурят-Монгольский в составе Иркутской и Читинской областей.

Во время перестройки главой округа стал молодой честолюбивый Баир Жамсуев, и он нашел для округа бюджетного ангела-хранителя в лице депутата Кобзона. Депутат Кобзон пел по-бурятски и засыпал округ бюджетными деньгами. Агинское преобразилось. Было дырой, а стало городом. Бюджет округа на душу населения был в четыре раза больше, чем в области. Потом Москва решила восстановить вертикаль власти и заставила Баира Жамсуева добровольно и единодушно присоединить округ к области.

В Агинском есть медицинское училище. В холле этого училища стоит выставка лекарственных экспонатов, как-то: "печень свиньи", "легкие ласточки", "сердце выдры" и пр. Рядом с Агинским расцвел прекрасный буддийский дацан: удивительное сочетание пестроты и нирваны. В дацан теперь обращаются по каждому поводу, даже чтобы поступить в институт.

- Мы определяем, куда благоприятнее ехать будущему студенту, - говорит улыбающийся лама в желто-красном одеянии, - на восток или на запад. К сожалению, обращаются не только к нам, но и к шаманам. Мы не против того, чтобы обращались к шаманам, но следует помнить, что тот, кто обращается к шаману, никогда не вырвется из колеса перерождений.

Я пытаюсь представить себе камлание в целях эффективного поступления на физтех. Интересно, кто при этом вселяется в шамана? Дух Эйнштейна? Или дух Энрико Ферми? Я понимаю, что до этого вертикали власти нет дела, как и до печени свиньи в качестве медицинского пособия.

Вертикаль

Как я уже сказала, чтобы укрепить вертикаль власти в Забайкалье, область переименовали в край. Как ни странно, после этой судьбоносной реформы лесоворы не перестали воровать лес, а таможенники не разрушили свою Санта-Барбару.

Чтобы это произошло, Чита должна быть не Областью и не Краем. Она должна быть Штатом. Штатом, где народ выбирает губернатора, а губернатор распределяет природные ресурсы.

Потому что это в масштабах страны Удокан - ничто. Москвичи не знают, где те речки: Чикой, Чикокон и Менза. Москвичам нет дела до Удокана. А в Чите все знают, кому отдали Удокан. В этом крае тайги, золота и орехов, крае свободных людей, потомков староверов и каторжан попробовал бы губернатор без конкурса отдать Удокан человеку, который ни разу в крае не был - и его бы растерзали.

Кремль сделал из Сибири колонию. Колонию, принадлежащую людям, которые живут в Ницце, держат активы в Швейцарии и понимают вертикаль власти как право торговать через щвейцарскую компанию Gunvor нефтью, отнятой у Ходорковского. Взамен они предоставляют своим наместникам в колонии право делать что угодно. Право брать взятки у китайцев и продавать им из-под полы лес: ведь смешно думать, что лес уходит в Китай, а площадь мостится китайской плиткой без взяток.

Людей, которые понимают всю Россию как досадную нагрузку к компании Gunvor, не смущает ничего. Их не смущает, если местные власти берут взятки у китайских предпринимателей. Их не смущает, что китайских предпринимателей трудно отличить от китайского государства. Их не смущает, что в медицинском училище в стеклянной витрине лежат печень свиньи и сердце ласточки. Что абитуриенты идут к шаману, чтобы он камлал о поступлении на мехмат.

Их вертикаль власти проходит через швейцарские банки.

На самом деле им очень выгодна угроза со стороны Китая. Иначе колонии отделятся. Иначе губернаторы сами захотят распределять ресурсы. Но даже самый коррумпированный губернатор понимает, что если он отделится от России, то новое, лишенное легитимности государство будет мгновенно раздавлено Китаем. Китай на Дальнем Востоке вовсе не угрожает власти Кремля. Он сохраняет власть Кремля над колониями.

Опасен не Китай

Опасность для Забайкалья идет не из Китая. Опасность идет из Кремля.

При царях в этих местах тоже было много китайцев: их потом в 17-м вырезали буряты. Китайцев было много: но символом этих краев была КВЖД, инструмент проникновения Российской империи в Китайскую, а не плитка с китайскими иероглифами перед штабом округа.

В Чите в три часа ночи под окнами кричат пьяные русские, а в пять часов утра тебе на пробежке улыбаются китайские дворники. Но страшны не мигранты: страшен распад государства. Всех моих собеседников я спрашиваю:

- Если в Америке китаец убьет китайца, он сядет в американскую тюрьму. Если на стройке в Чите китаец убьет китайца, сядет ли он?

И мне в ответ рассказывают нашумевший случай в микрорайоне "Северный": двое русских подростков хотели украсть что-то на стройке в Чите. Разъяренные китайские рабочие застукали их, одного кинули в бетономешалку. Подъехали менты; сбежались полторы сотни китайцев, подростка не отдали, ментов погнали. Отбить парня удалось только с помощью ОМОНа, начавшего стрелять в воздух.

Реформа от Юдашкина

На смотровой площадке над Читой, возле построенной железной дорогой часовни, я встречаю военных. Настоящих - не тех, которые из Арбатского военного округа. У главного две большие звездочки, у сопровождающих - по две маленьких.

Тот, который с большими звездочками, рассказывает об оставленном Борзском укреп-районе. О том, как бросали врытые в землю танки. О том, как китайцы плавили в самодельных мартенах металл и вывозили в Китай. О том, как и кто продавал этот металлолом.

Рядом с моим домом в Подмосковье есть воинская часть. Она там есть потому, что генералам удобнее служить в Подмосковье, чем в Забайкалье. Но, признаться, я не уверена, что воинская часть нужна в Подмосковье. И совершенно уверена, что она нужна в Забайкалье.

- А что, - спрашиваю я, - если Китай вдруг захочет защитить интересы своих граждан на российской территории, как Россия в Южной Осетии, у нас найдется, чем дать ответ?

- Вопрос не по чину, - говорит генерал-лейтенант. И, помолчав, саркастически добавляет: - И вообще, у нас в армии судьбоносная реформа. Мы с 1 января будем носить форму с широким вырезом от Юдашкина. По пятьдесят тысяч рублей штучка.