Мнение: о каком примирении речь?
Памятник Колчаку открыли 4 ноября -- к столетию со дня рождения Александра Васильевича и, бывают же такие совпадения, накануне пока еще не перенесенного Дня согласия и примирения, как принято величать "день 7-го ноября, красный день календаря".
Так вот, я уверен в том, что никакой идеи примирения в этом монументе нет, как нет и другой идеи -- воинской славы. Красногвардеец и белогвардеец воткнули штыки в землю: но это максимум -- перемирие! А над ними высоко вознесся белый правитель Сибири. Скорее всего это воплощение отчаяния, сожаления по поводу того, что адмиралу Колчаку так и не довелось въехать на белом коне в Москву или хотя бы отбыть на броненосце под японским и американским флагами вместе с остатками корпуса белых чехов за океан. К слову, во Владивостоке есть ухоженное кладбище, где похоронены погибшие и умершие солдаты этого корпуса, выбиравшиеся из полыхающей огнем гражданской войны России. Мне не забыть памятник на этом кладбище. Склоненная фигура женщины и надпись: "Моим сынам, вдали от родины без славы головы сложившим". Скорбящая Мать стоит почти на земле, на очень небольшом постаменте; как-то не принято на погостах ставить высоченные памятники. Адмирал же вознесся на пятиметровый пьедестал. Он оказался выше памятников как Александру III, так и Владимиру Ильичу. Это, по сути, памятник герою-победителю, стяжавшему себе общепризнанную славу. Но справедлива ли такая односторонняя оценка деяний Колчака? Интересно, что ответят мне, дилетанту, скульптор-профессионал и наши новые патриоты -- казаки?
У нашего художника Евгения Ушакова есть берестяная мозаика: белоказак и красноармеец стоят рядом со свечками над пирамидой черепов, пробитых пулями, разрубленных саблями. Вот это выражение примирения и одновременно раскаяния, сожаления. Или, к примеру, США. Там к столетию окончания их гражданской войны выпустили для филателистов филателический лист из 20 сцепленных почтовых марок, где симметрично изображены "северный" и "южный" президенты -- Линкольн и Девис; главнокомандующие северян и южан -- генералы Грант и Ли. Если бы к столетию окончания нашей гражданской войны поставить в местах особо страшных сражений памятники, пусть и более скромные, чем монумент адмиралу Колчаку, но несущие идею истинного примирения; если бы выпустить марки как с портретами Корнилова, Врангеля, Мамонтова, Шкуро, так и Буденного, Лазо, Блюхера, Котовского... Я бы лично такую акцию приветствовал. Среди белых были достойные военачальники, настоящие патриоты России, волею судеб оказавшиеся по другую от большинства российского народа сторону баррикад. Уже давно ни в одном официальном труде историков, ни в одном художественном произведении они не изображаются закоренелыми бандитами. Историческая правда и справедливость состоит именно в том, чтобы честно рассказать о пережитой Белой гвардией трагедии. Не худо бы при этом помнить о том, что белый генерал, главнокомандующий "вооруженными силами юга России" Антон Иванович Деникин, живя в эмиграции, отказался сотрудничать с Гитлером. А вот адмирал Колчак сражался против регулярных войск Красной Армии и красных партизан рука об руку с интервентами и держался на их штыках. Между прочим, само появление на охваченной гражданской войной русской земле Александра Васильевича тоже было отнюдь не рыцарским. Когда революционные моряки Черноморского флота отказали в доверии своему командиру и Временное правительство отправило его с дипломатической миссией за рубеж, он вернулся в Россию на ласковой ладони "дяди Сэма". А мы Колчаку -- памятник! Именно в Сибири, в столице Приангарья, где он прославился массовыми репрессиями, расстрелами и зверствами. Могут возразить, что не он сам расстреливал, а его генералы и полковники. Но что от этого меняется? Здесь, в Иркутске, в городах и селах нашей области, живут потомки красных партизан, боровшихся за Советскую власть; кое-кто помнит из своего далекого детства те зверства.
Да, Александра Васильевича Колчака связывает с Иркутском не только его гибель. Он жил в нашем городе, работал в здании нынешнего краеведческого музея, ему обязан Иркутский университет идеей своего создания; он венчался в Иркутске со своей законной женой. Все это такая же правда, которую невозможно ни опровергнуть, ни забыть, как и его жестокость. Что ж, мемориальные доски с упоминанием его добрых деяний -- вполне понятно, и было бы принято всей общественностью города. Но на высоченную статую даже эти факты не тянут.
На мой взгляд, примирение -- процесс постепенный и естественный. Нужно ему содействовать, способствовать. Но нельзя никого подталкивать в спину.Пример подали в семидесятых годах прошлого века президент Франции и канцлер ФРГ, проводя кампанию примирения молодежи двух народов. После гражданской войны в Испании примирения не случилось, хотя генерал Франко установил памятник жертвам обеих сторон. В СССР, к сожалению, тоже гражданского мира не случилось. Было массовое уничтожение одних и массовая эмиграция других, в том числе и лучших сынов Родины. Получается, некому у нас и не с кем примиряться. Тогда не лучше ли поставить скорбный памятник всем непримирившимся, скажем, как памятник на месте "Битвы народов" под Лейпцигом: прах австрийских, немецких, русских, французских воинов в вершинах четырехугольника и башня скорби с колоколом -- по центру.
