Имени Миля, Камова, Эрлиха: улицы, которых нет в Иркутске
В ноябре исполнится 110 лет со дня рождения Михаила Миля. И как-то про этот факт не очень вспоминают на его родине. Как известно, появился на свет Михаил Леонтьевич в Иркутске, здесь же впервые пришел в авиакружок. Но до сих пор единственное, что в лице города напоминает об этом замечательном факте – мемориальная доска на родном доме великого конструктора по Карла Либкнехта. Ни названной в честь Миля улицы или учебного заведения, ни памятника – ничего подобного в столице Восточной Сибири нет.
А ведь, по большому счету, Михаил Миль изменил историю нашей страны больше, чем иной ее руководитель. Недаром в Афганистане советские солдаты звали винтокрылые детища Михаила Леонтьевича ангелами-хранителями, а его легендарная «восьмерка», Ми-8 стала настоящим автоматом Калашникова в авиации. Машины, вышедшие из конструкторского бюро Миля, успешно впряглись и в экономику. Где-где, а в Иркутской области этот факт вспомнить надо, тем более красному правительству!
Например, без вертолетов семейства Ми в этом году в Иркутской области и стране вряд ли отмечали бы 45-летие с начала строительства Байкало-Амурской магистрали. Машины Миля, как муравьи, но по воздуху неутомимо тащили в нехоженую тайгу все необходимое для большой стройки, от тушенки и печек до вагончиков для жилья и тяжелой техники на внешней подвеске. Не считая, понятно, самих бойцов-строителей.
С учетом того, какие события последовали дальше, ускорение вертолетами Миля этого большого советского проекта минимум лет на 15 означает сам факт его воплощения.
По данным на конец 2015 года, вертолеты семейства Ми составляли 13% всего мирового парка вертолетной техники (а среди двухдвигательных вертолетов тот же Ми-8 – самый массовый в мире).
Михаил Миль – даже не один из великих авиаконструкторов. По многим позициям он один в своем роде. Как и придумавший само слово «вертолет» Николай Камов, также родившийся в Иркутске и, кстати говоря, назвавший свою первую винтокрылую машину, самое дорогое свое детище, «Иркутянином».
Ведь в мировом вертолетостроении (при известном разнообразии) используются, в основном, всего три схемы вертолетов: классическая, соосная и продольная. С именем уроженца Иркутска Миля связана первая из них, классическая: с одним основным винтом и вспомогательным хвостовым, который не дает машине крутиться вокруг своей оси. И здесь именно Миль круче всех в нашей стране и во многом – в мире.
Вторая по распространенности вертолетная схема – соосная. Винта на хвосте нет, зато основных, несущих, два. Они располагаются друг над другом и вращаются синхронно в противоположных направлениях.
Эта схема – епархия конструкторского бюро Камова. И здесь, соответственно, никто в стране и во многом в мире не превзошел уроженца Иркутска Николая Камова.
Третьей по популярности на планете является продольная схема расположения. Здесь главных винта тоже два, но они сидят параллельно земле на разных осях и разнесены друг от друга: один – над носовой частью вертолета, а другой — над хвостовой. Типичным представителем машин такой схемы является тяжелый транспортный вертолет CH-47G Chinook и его модификации.
Но мало кто знает, что лет за десять до серийного выпуска этого знаменитого американца вертолет с аналогичным устройством (то есть третьей по распространенности в мире, продольной схемы) создал родившийся в апреле 1922-го в Иркутске Игорь Эрлих.
Детище Игоря Александровича – самый необычный советский вертолет ЯК-24 – осталось в прошлом. Но в других обстоятельствах у него могло быть большое будущее.
К слову, его американский «родственник» состоит на вооружении в двух десятках стран. ЯК-24 при большом потенциале не получил большую жизнь, можно сказать, от избытка рождения вертолетных талантов в Иркутске. Хочется еще раз подчеркнуть: три советских отца трех самых распространенных на планете вертолетных схем родились в столице Восточной Сибири. А «иркут» как раз «вихрь» и означает.
Этим бы удивительным фактом перед гостями города хвалиться хотя б на уровне улиц, не говоря уж о памятнике.
Кстати говоря, Игорь Александрович Эрлих заслуживает памяти земляков и по еще одной причине. Под его руководством при ликвидации последствий чернобыльской катастрофы провели превзошедшие по сложности все известные в мировой практике работы вертолетов с грузами на внешней подвеске. В частности, опустили в жерло вентиляционной трубы аварийного блока гирлянду датчиков на тросе длиной в четверть километра.
Эрлих с подчиненными лично участвовал в обследовании вентиляционной трубы снизу в аварийном блоке, сам принял участие в 48 полетах над реактором, получив, только по официальным бумагам, дозу облучения в 31 рентген при предельной в 22.
Без результатов, добытых с помощью коллектива ушедшего из жизни через два года после катастрофы Игоря Александровича, невозможно было бы воздвигнуть саркофаг над реактором и правильно провести дезактивацию почвы. Применялся здесь, к слову, вертолет Ка-27, за который Игорь Александрович получил одну из своих наград – Ленинскую премию. Среди вертолетов всего мира этой машине нет равных по качеству выполнения крановых работ.
И человек Игорь Эрлих был редкостный. Так, последовательно и настойчиво добивался он присвоения звания Героя Советского Союза летчику Николаю Мельнику. И добился.
Конструктор вертолетов Игорь Эрлих (справа) и пилот вертолета Николай Мельник после одного из экстремальных полетов в Чернобыле
