Блогнот. Осторожно! Научное рабство?
Поразительно, возмутительно и весьма прискорбно, но меня в последнее время сразу несколько должностных лиц упорно убеждают (и один даже при этом угрожал), что я со своими научными идеями и разработками являюсь не более, чем самым заурядным рабом!
Которого по итогам научного конкурса можно объявить победителем, а взамен заполучить его научную идею. И у которого в порядке составления контракта по выигранному в этом конкурсе гранту получить для надёжности детальный календарный план реализации этой научной идеи.
Но затем (в грубейшее нарушение моего авторского права, несмотря на общепринятые нормы конфиденциальности содержания заявки, несмотря на мои неоднократные устные и письменные протесты) подарить эту мою научную идею и контракт на выполнение моего выигранного проекта, по мной составленному детальному календарному плану, совершенно другим людям!
И только лишь потому, что один из них, директор Иркутского института химии им. А.Е. Фаворского СО РАН А.В. Иванов вдруг стал заявлять, что это его проект и грант!
Короче, всё по порядку.
Как я уже сообщал в ФБ, моя заявка выиграла проводимый в России конкурс международной компании Байер в 2020 году на разработку наноструктурированного средства, потенциально позволяющего одновременно проводить диагностику и терапию (тераностику) раковых опухолей мозга.
Пока суть да дело, в затянувшейся переписке с Байер по форме нашего взаимодействия в рамках выигранного мной гранта, пока затем вдруг возникшие мои долгие взаимоотношения уже с ковидом вначале дома, а потом и в инфекционной больнице с круглосуточной кислородной вентиляцией легких, одним словом, заключение контракта, с ведома и согласия Байер, отложилось уже на новый, 2021 год.
Но к этому времени, по предшествующим настойчивым предложениям А.В. Иванова (директора Иркутского института химии им. А.Е. Фаворского СО РАН, в котором я тогда работал заместителем директора по научной работе и одновременно заведующим организованной в рамках нацпроекта "Наука" лабораторией функциональных наноматериалов) насчет "целесообразности" представления этого моего проекта на конкурс Байер никем иным, как самим А.В. Ивановым, или, наоборот, "нецелесообразности" моего участия в конференции, где предполагалось выступление самого А.В. Иванова, я уже понял, что спокойно и успешно развивать подобные научные направления удастся только на другом месте работы.
Для чего и предпринял шаги по переходу на работу вместе с молодыми сотрудниками моей лаборатории (команды выигранного гранта) в новосибирский Институт химической кинетики и горения им. В.В. Воеводского СО РАН. О чём честно предупредил Байер. На что из этой фирмы просто получил запрос о подтверждении возможности успешного выполнения данного гранта уже со стороны руководства моего нового места работы.
Это было официально подтверждено.
Затем я получил заверения Байер, что они на стороне нашей команды выполнения проекта на новом месте работы, нужно лишь согласие нашего прежнего места работы, что там нет никаких претензий по этому поводу.
У нас состоялся телефонный разговор с директором Иркутского института химии им. А.Е. Фаворского СО РАН А.В. Ивановым, в ходе которого он попросил сообщить ему в целом, на какие из имеющихся финансово поддержанных научных направлений моей прежней иркутской лаборатории я в будущем претендую и буду развивать в своих дальнейших исследованиях (а это два текущих параллельных базовых проекта госзадания НИР Иркутского института химии, на которые я вначале писал заявки, а затем стал их руководителем, и два моих международных гранта). Я ответил, что два своих международных гранта (в их числе обсуждаемый грант Байер) хотел бы перевести на своё новое место работы.
В ответ А.В. Иванов заверил меня, что полностью согласен с этим и никаких претензий по этим двум моим международным грантам не имеет.
Однако, на следующий день в телефонном звонке А.В. Иванов очень эмоционально вдруг стал заявлять, что выигранный мной грант Байер программы CoLaborator®Russia - это его грант, что он по этому поводу связывался с Байер, и там теперь в этом плане поддерживают именно его, и если с этого момента я посмею даже хоть думать в этом перспективном (мной же очерченном) направлении исследований, а не то, что проводить эти исследования, то Байер в таком случае, с использованием всех своих возможностей, навсегда посадит меня в тюрьму!
На следующий день действительно был звонок от менеджера Байер, в котором менеджер сообщала, как необычайно важна для Байер бесконфликтность любой ситуации, отсутствие любых претензий и преемственность в идеологии и работе. А в данном случае решительные претензии в Байер на выполнение гранта заявляет директор Иркутского института химии им. А.Е. Фаворского СО РАН А.В. Иванов. Поэтому два института (моё прежнее, и моё новое место работы) должны договориться между собой, кому выполнять этот грант. На мои возражения, что таким в общем-то глупейшим образом вообще скорее всего просто могут блокироваться всякие важные начинания Байер по реализации научного сотрудничества, менеджер Байер заверила, что у них сколько угодно опыта по быстрому успешному разрешению и урегулированию именно подобных ситуаций.
Потом был еще звонок от менеджера Байер, в котором она сообщила, что теперь директор Иркутского института химии им. А.Е. Фаворского СО РАН А.В. Иванов дал полные гарантии выполнения гранта в институте, который он возглавляет, фирма Байер полностью удовлетворена этими гарантиями (как будто мой новый институт не давал такие же гарантии, но только вместе со мной как руководителем гранта), и собирается заключать с Иркутским институтом химии им. А.Е. Фаворского СО РАН контрактное соглашение по гранту. Моему гранту! С организацией, к которой я теперь никакого отношения не имею!
Разумеется, я все это время писал письма в Байер, в том числе, представителю руководства, с выражением решительного протеста в связи с грубейшим нарушением общепринятых норм конфиденциальности содержания заявки, подаваемой на конкурс, и моего авторского права в сложившейся ситуации.
Однако на прошлой неделе узнал от менеджера Байер, что сейчас эта фирма уже находится в стадии подписания контракта с Иркутским институтом химии им. А.Е. Фаворского СО РАН по обсуждаемому гранту! Моему гранту. Но без меня и команды проекта...
Вот так-то: не ходите, дети, в Африку гулять...!
У кого-то бывала подобная история?!
Может быть, кто-то знает, как отстоять свои права в данной ситуации?!
Ниже привожу перевод и оригинал письма из фирмы Байер, где извещается о моей победе в конкурсе, проводимом этой фирмой.
Уважаемый Борис Геннадьевич!
От имени команды CoLaborator®Russia благодарим вас за представление вашего проекта «Новые мультиизотопные бор-, гадолиний-содержащие суперпарамагнитные нейтронозахватные нанопрепараты для многоканальной тераностики онкологических заболеваний головного мозга» для конкурса на предоставление статуса CoLaborator®Russia 2020 в России.
Мы внимательно и всесторонне изучили вашу заявку и рады сообщить вам, что ваш проект был выбран в качестве одного из трех новых резидентов CoLaborator®Russia.
При рассмотрении заявок были оценены три основных критерия: «уровень инноваций и новизна», «осуществимость» и «рыночный потенциал».
Предлагаемый проект получил высокие баллы по всем оцененным критериям и превзошел других кандидатов.
Мы уверены, что в вашем проекте есть большой изобретательский уровень, и мы впечатлены его прогрессом.
Байер будет рад поддержать ваш проект в рамках структуры CoLaborator®Russia в эти годы.
В ходе этой программы ваш проект будут курировать и поддерживать эксперты Bayer с целью помочь вам продвинуться вперед в развитии проекта. Кроме того, ваш проект получит исследовательский грант 25 000 евро в рублевом эквиваленте.
Автор текста – Борис Сухов, ведущий научный сотрудник Института химической кинетики и горения им. ВВ Воеводского СО РАН; аккредитованный федеральный эксперт научно-технической сферы в Республиканском исследовательском научно-консультационном центре экспертизы. В прошлом заместитель директора Иркутского института химии имени А. Е. Фаворского СО РАН, заведующий лабораторией функциональных наноматериалов Иркутского института химии имени А. Е. Фаворского СО РАН.
