Экологическую катастрофу в Свирске решили ликвидироватьспустя 57 лет

Но свирчане не верят результатам экологических экспертиз. Требуются немалые деньги на независимое исследование.

Каждый пятый свирчанин — инвалид

Администрация Свирска наконец-то озаботилась мышьяковыми завалами в городе, оставшимися в наследство от закрывшегося более полувека назад завода треста Союзмышьяк. Сейчас Свирск выделен в отдельное муниципальное образование, что позволило городу взяться за то, до чего 57 лет у районных властей не доходили руки. Мэр Свирска Владимир Алферов обратился за помощью к областным властям, поскольку город не осилит этой проблемы в одиночку.

Ранее мышьяковая проблема не то что замалчивалась — о ней легко было узнать на месте, в Свирске. Например, местные рассказали бы, что руды на поверхности осталось теперь мало, что она вся ушла в воду, или высказали бы страхи, что когда начнут ворошить все это "добро", то столько полетит ядовитой пыли, что все вокруг сдохнут. Вокруг заброшенного завода бродили всякие слухи. Масло в огонь подливало то, что в далеких 90—91-м гг. свирчане запрашивали архивы, чтобы подробнее узнать об опасном заводе. И в любой информации отказывали, ссылаясь, что объект секретный, военного ведомства.

Сегодня ситуация со здоровьем свирчан крайне неблагополучная: населения в Свирске 15 тысяч, каждый пятый (21%) инвалид. Характерно отравление тяжелыми металлами (наследие завода Востсибэлемент). На отравление мышьяком исследования не проводились.

Уже в 1996 году установили отравление

С 1935-го по 1949 год Ангарский металлургический завод, расположенный в Свирске и входящий в структуру всесоюзного государственного треста Союзмышьяк Главзолото Наркомата тяжелой промышленности СССР, выпускал белый и серый (металлический) мышьяк. Отходы производства складывались тут же, на территории завода. И до сего времени они лежат размываемые и смываемые в Ангару.

Абсолютно точно, что до декабря 1995 года территория завода считалась неопасной — на государственном уровне, по данным Гинцветмета. Но уже в 1995 году в акте проверки, проведенной Иркутским областным комитетом по охране окружающей среды, говорилось: "Отнесение прилегающей территории обжига и рафинировочного... отвальных огарков обжига, кирпича полуразрушенных зданий АМЗ к экологически безопасным внекатегорийным отходам неправомерно". Как первоочередное мероприятие рекомендовалось зачистить недемонтированное оборудование завода от продуктов отложения 2—3-го класса опасности.

По загрязнению подземных вод в то время были противоречия у разных экспертных организаций, и вывода в отчете не сделано. Рекомендовалось исследование. По данным Прибайкальской геолого-геофизической экспедиции, "под воздействием атмосферных осадков произошло значительное загрязнение подстилающих грунтов... Максимальная глубина проникновения составляет 6 м... К настоящему времени токсиканты практически проникли сквозь... суглинистые отложения и вплотную подошли к нижележащим легкопроницаемым песчано-галечным отложениям, тем самым угроза загрязнения Братского водохранилища в ближайшее время становится вполне реальной". После этого неутешительного заключения прошло 11 лет.

Как избавиться от 300 тонн отравы?

Почему же отходы не разрабатывались раньше? Еще в 1996 году, после проведения исследования, у свирцев была возможность избавиться от смертельного груза.

Мария Михайловна Агеева, председатель Свирского совета ветеранов, рассказывает, что тогда свирчане активно ходатайствовали о переработке отходов:

— Тогда председателем у нас был Новаковский. Его сын Юрий Новаковский работал в Новосибирске в научном институте. Хотели засосать руду, как цемент, и увезти на переработку в Новосибирск. Но что-то не получилось — покрутились и уехали.

Редакция связалась с Юрием Новаковским, теперь директором НПП Сибнефтегаз в Новосибирске. Юрий Леонидович сказал, что у него неформальный интерес — болеет за родину и по сей день проявляет интерес к проблеме:

— Я не стал тогда заниматься, потому что были нестыковки. За этот завод брались 5—6 организаций. Конкурс областная администрация объявила, я узнал о нем позже.

По информации Новаковского, в Свирске около 100 тонн мышьяка в оборудовании и 200 тонн в отвалах. По прогнозам семилетней давности, за 8—10 лет он должен дойти до грунтовых вод — то есть вот-вот.

Во всем виновато золото?

В 2002 году на территорию завода стала претендовать компания "Дельта плюс". У нее был свой интерес. Дело в том, что часть огарков, покоящихся на территории завода, содержат золото. Прежняя администрация области, очевидно, всерьез записала огарки в полезные ископаемые, и "Дельта" заказала в Новосибирске технологию переработки отходов, поскольку извлечь их прежними методами не представлялось возможным: что могли, извлекли еще при советской власти.

О демонтаже оборудования речи как-то не шло. Хотя "Дельта плюс" объявляла конкурс на проведение мониторинга окружающей среды на предмет загрязнения мышьяком.

Сегодня ситуация изменилась. Компания "Дельта плюс" участия в проекте больше не принимает. Она не смогла финансово обеспечить проект, хотя новосибирцами уже делались серьезные научные разработки.

— Отозвали у них лицензию, — рассказывает мэр Свирска Владимир Алферов. — И комитет, наверное, предложит это кому-то другому. Все должно происходить с учетом нашей проблемы. Коротко говоря, все отходы делятся на две части: то, что можно переработать (по грубым подсчетам, это полтонны золота и две тонны серебра), вторая часть — оборудование и стены (то, что требует утилизации). Золото для нас вторично. Главное — решить экологическую проблему. Это очень серьезно. Времени прошло много, Ангара в 500 метрах, в городе семь скважин. По большому счету мы оказались заложниками того режима, при котором человек не представлял особой ценности.

Ни одной экспертизе не верят

Проблема в том, что в Свирске не верят ни одной экспертизе — ни той, что была проведена в начале 90-х государственным учреждением Гинцветмет, ни экспертизе, исполненной по заказу "Дельты-плюс" новосибирцами. Татьяна Степаненкова, главный специалист по экологии в Свирске, считает, что первые имели главной задачей сэкономить государственные деньги и проблему, соответственно, не решать. Они отнесли отходы к 4-му классу опасности и предложили отсыпать ими дороги. Но в середине 90-х предприятие, граничащее с заводом, наняло на работу гастарбайтеров с Западной Украины. Вскоре вся братия с типичными симптомами отравления мышьяком — болями в суставах, кровоизлияниями — покинула место работы.

Вторые решили отходы не вывозить, сочтя это слишком опасным (или дорогим), предложили построить в Свирске саркофаг.

— Возможно, они делали экспертизу в свою пользу. И пока не будет проведена действительно независимая экспертиза, в результатах который мы бы не сомневались, никто не рискнет тревожить опасную территорию, — говорит Татьяна Степаненкова.

Свирчане ждут теперь помощи от областных властей. Председатель комитета по законодательству о природопользовании, экологии и сельском хозяйстве ЗС Геннадий Нестерович пообещал проконтролировать вопрос. Скорее всего, проблема Свирска будет рассмотрена сперва губернатором и на комиссии по чрезвычайным ситуациям, с тем чтобы в дальнейшем ее рассмотрели на федеральном уровне.