"Спасибо, что утопили наших детей"

Родственники погибших на Саяно-Шушенской ГЭС намерены судиться с компанией "Русгидро". Они уверены, что оказавшихся под водой людей можно было спасти, если бы руководство компании действовало быстрее. Кроме того, они требуют по 5 млн рублей за каждую жертву и бесплатное обучение в вузах для их детей.

В субботу семьи слесарей, инженеров и электриков Саяно-Шушенской ГЭС, погибших в аварии на станции 16 августа, встретились с исполняющим обязанности председателя правления ОАО «Русгидро» Василием Зубакиным, директором станции Николаем Неволько и главой правительства Хакасии Виктором Зиминым.

В зал кинотеатра «Родина» пришли около 100 человек. Выслушав информацию об организации похорон и разборах на ГЭС, с места поднялась мать одного из погибших (она опознала сына в субботу утром в морге) и, не представляясь, но глядя прямо в глаза Неволько, сказала:

«Хочу сказать вам спасибо за то, что утопили наших детей».

Жительница Черемушек говорила долго. Она уверена, что откачать залитые отсеки можно было гораздо быстрее и что этого не произошло из-за нерасторопности руководства ГЭС. Выступавшая обвинила руководство ГЭС в том, что они «слишком долго» все согласовывали, принимали и отменяли «какие-то решения», а время шло. По ее словам, рабочие пытались спастись: «Они не утонули, а задохнулись». Она рассказала о трупах, которые привозили в морг без одежды. Запертые внизу сотрудники ГЭС снимали с себя спецовки, пытаясь заткнуть щели, чтобы из помещений, где они спаслись от воды, не уходил кислород, говорила мать погибшего. Напомним, что водолазы, работавшие на месте аварии, накануне рассказывали «Газете.Ru» о том же: по их словам, можно было спасти гораздо больше людей, если бы все необходимое оборудование было выдано в первый день аварии: «Но начальство ГЭС тогда в панике залезло на холм, даже затворы первым поехал на своей машине опускать рядовой слесарь».

Поэтому на встрече с перепугавшимся, по их мнению, руководством ГЭС родственники были настроены жестко. После слов потерявшей сына женщины к дирекции и чиновникам обратился представитель родительского комитета – его сын до сих пор числится в списках пропавших без вести. Сначала он говорил о ряде юридических моментов: трудностях с получением подлинников свидетельств о смерти, невозможности вписать в форму «погиб при катастрофе на Саяно-Шушенской ГЭС» (в документах указано просто «при утоплении»). Кроме того, упомянул он и о плохой освещенности поселка Черемушки и необходимости его патрулирования в эти дни: сами жители опасаются возросшей социальной напряженности в поселке, в котором, к тому же, в связи с аварией находится много приезжих.

Покончив с этими вопросами, председатель комитета перешел к главным требованиям.

Семьи потребовали у «Русгидро» пять миллионов рублей компенсации за каждого погибшего вместо одного уже обещанного миллиона, а также сертификаты на бесплатное обучение их детей в любом выбранном российском вузе.

Зубакин, помня о вчерашнем завете премьер-министра Владимира Путина не скупиться в компенсациях потерпевшим, просьбы воспринял спокойно: «Компания не будет прятаться, уходить от ответственности. Ваши требования мы приняли к сведению и обязательно их обсудим».

Оба выступавших родственника погибших заявили, что будут судиться с «Русгидро».

Деталей исков они пока не уточнили. Покинув зал кинотеатра, Неволько подошел к выступавшей матери и лично просил у нее прощения.

В ДК «Энергетик» в это время прощались с восемью жертвами катастрофы. Вереница автобусов и машин с родственниками жертв растянулась на несколько километров дороги между Черемушками и поселком Майна. Машины со встречной полосы останавливались на обочине и включали фары – так водители прощались со своими соседями и знакомыми. Кладбище в поселке Майна в считанные дни стало хорошо заметным с трассы: свежих могил здесь уже около двадцати. В воскресенье там зароют еще 25 гробов.

Списки погибших на ГЭС, которые вывешивают в ДК «Энергетик» в Черемушках, уже не перепечатывают, вписывая имена последних найденных работников от руки. Фамилия Иконниковых встречается сразу на трех листах: «Это мать, дочь и невестка. Все там остались», – говорят волонтеры. «У сестры мужа нет теперь. Она сама в отпуске по уходу за ребенком, ему трех лет еще нет, и на девятом месяце, беременна вторым. И ипотека на миллион...» – рассказывает местная жительница. Многие рабочие должны в разгар августа были быть в отпусках, но их оповестили о реорганизации предприятий на ГЭС. «Сказали, что будут переоформлять из одного ЗАО в другое и что если мы уйдем в отпуск, потеряем много в деньгах, компенсациях», – объяснил «Газете.Ru» выживший в аварии электрослесарь Николай Щин.

На 15.00 по местному времени (11.00 мск) официально погибшими – опознанными на ГЭС коллегами, а затем родственниками – признаны 66 человек. Еще 10 фамилий до сих пор не вычеркнуты из списка пропавших без вести. ЗАГС Черемушек, регистрируя смерти, перешел на круглосуточную работу. Морг поселка, рассчитанный на 10 трупов, принять все тела не может; их везут в Саяногорский анатомический театр, но тот тоже переполнен. Этим во многом объясняется поспешность с похоронами, финансовые расходы по которым на себя вязло правительство Хакассии и «Русгидро». Тем, кто хочет провести поминки и погребение самостоятельно, выделяется материальная помощь – 20 тыс. рублей на семью. Здесь же, в доме культуры, оформляют социальные карточки пострадавшим для получения материальной помощи и работают адвокаты вместе со специалистами Пенсионного фонда России. У схем машинного зала, висящих на стенах ДК, подолгу стоят старики в синих спецовках Саяно-Шушенской ГЭС и смотрят на зачеркнутые фломастерами отсеки.

В поселке нет дома, у которого не стоял бы автобус бюро ритуальных услуг, скорая помощь или дежурный милицейский патруль. Все школы, столовые, кинотеатр и залы ДК заняты столами для поминок. Со вчерашнего дня в Черемушках запрещена продажа алкоголя с содержанием этилового спирта выше 15% от общего объема (под запрет попадают, например, водка и коньяк). «В администрации боятся. Такое количество похорон, люди шокированы, горюют. Если на эти нервы еще и выпить крепко – неизвестно, кто уснет, а кто возьмется за нож», – говорят о запрете выпивки жители поселка.