X-Files на ОРТ

7x14 - Theef ("Вор")

- Ну погодите! Я: а) отомщу; б) скоро отомщу; и наконец, в) страшно отомщу!

(из фильма "Снежная Королева")

Доктор Роберт Вайдер был очень счастливым человеком. У него была любящая жена, милая дочка, чудесный дом и прекрасная карьера; его уважали и ценили коллеги, и жизнь у него была налажена и настроена так же хорошо, как скрипка Страдивари.

А потом настал величайший день его жизни - день, когда его избрали Врачом года. По этому поводу состоялась пышная церемония, с которой доктор Вайдер с женой Нэн, дочерью Люси и тестем Ирвингом (тоже доктором, но уже в летах и, скорее всего, на пенсии) возвра-ти-лись уже поздно ночью. Неугомонный тесть, которого по причине позднего времени пригласили остаться на ночь, сделал 601-ю за этот вечер фотографию всей семьи, а потом все разошлись по своим комнатам. Роберт с женой уснули не сразу, они еще обсуждали награду, врученную Вайдеру на церемонии; а тесть в своей комнате собирался было лечь спать, но неожиданно обнаружил на своей постели маленькую человеческую фигурку, выложенную землистой грязью на простыне. Он попытался стряхнуть землю, но только смазал фигурку; а потом за его спиной появилась темная фигура. Ирвинг в ужасе обернулся и обнаружил перед собой высокого человека лет пятидесяти, с длинными седыми волосами и изуродованным лицом…

А спустя некоторое время доктор Вайдер и его жена были разбужены писком сигнализации. Роберт спустился в холл, чтобы проверить, в чем дело, и увидел своего тестя, неподвижно стоявшего у подножия лестницы. Роберт окликнул его, но тот не ответил; тогда доктор спустился вниз и ухватил Ирвинга за плечо, чтобы привлечь его внимание. И тут же отшатнулся в ужасе, потому что перед ним стоял труп, которому перерезали горло и подвесили за шею на люстре. А на стене за телом Ирвинга кровью было написано: "TheeF".

Далее, естественно, последовал звонок в полицию, и к утру на месте преступления уже вовсю действовали власти. А вместе с ними приехали и наши агенты, потому что Малдер нутром учуял в этом деле "Секретный материал". Явившись в дом Вайдера, он внимательно изучил надпись на стене и спросил у напарницы ее мнение по этому поводу. Скалли ответила, что они, скорее всего, имеют дело с "грамотеем", который не знал, как правильно написать слово "Thief" - "Вор". Малдер был с ней согласен, вот только не знал, кто кого тут посчитал вором. Скалли сказала, что это хороший вопрос, но у нее полно и других. Ее напарник предположил, что ее главный вопрос: "Малдер, почему мы здесь?", но она с улыбкой возразила, что это скорее: "Малдер, как это дело связано с секретными материалами?" Фокс, усмехнувшись, заявил, что она все время его удивляет, и поведал ей, в чем, собственно, заключается дело: достопочтенный доктор Ирвинг Тэлбро был обнаружен повешенным, с перерезанной глоткой, и никто из его близких, спавших совсем рядом с местом преступления, ничего не слышал. Скалли заметила, что это вызывает подозрения насчет этих самых близких; но Малдер возразил, что они сами вызвали полицию и пока ничто не указывает на их виновность. Возможно, Ирвинг прикончил сам себя, но тогда кто же сделал надпись на стене? И, загадочно добавил Малдер, есть еще одна интересная деталь. Он продемонстрировал напарнице смазанный контур человечка, нарисован-ного грязью на простынях, и предположил, что кто-то пытался навести на Ирвинга порчу. Потом он торжественно заявил, что уж теперь-то точно знает, что Скалли на это ответит; но она только пожала плечами и сказала, что вполне с ним согласна: пока что все указывает на то, что злоумышленник пытался прибегнуть к колдовству, а значит, нужно поговорить на эту тему с семьей покойного. Намереваясь этим и заняться, она направилась к двери, а Малдер остался стоять у кровати на коленях, ошеломленно пялясь ей вслед; заметив это, она обернулась на пороге и ехидно сказала, что все еще способна его удивить…

Допрос семьи, к сожалению, не дал особых результатов. Доктор Вайдер сидел на кушетке, успокаивая жену и дочь; на вопросы агентов он спокойно ответил, что если у его тестя и были враги, то он о них ничего не знает, и по его мнению, Ирвинга любили решительно все. Малдер поинтересовался, а нет ли в таком случае врагов у самого Роберта; но Вайдер очень удивился и сказал, что и таковые ему тоже неизвестны.

Вероятно, он говорил правду; но один-то враг, знакомый ему или нет, у него все-таки имелся. На другом конце города, в каких-то трущобах, домохозяйка (толстая бабища, которая вполне могла бы оказаться русской вахтершей или техничкой), убирая на этаже, постучалась в дверь к одному из своих постояльцев, мистеру Питти, потому что заподозрила, что он у себя что-то готовит. Она и заорала ему, что готовить тут запрещено; но мистер Питти (тот самый человек, которого Ирвинг видел в своей комнате) открыл дверь и спокойно сказал, что он занимается вовсе не готовкой, а лекарствами. Видимо, чтобы поскорее отделаться от нее, он предложил ей какие-то припарки для больной спины; она несколько растерянно приняла у него мешочек со снадобьем и удалилась. Стоило ей уйти, как Питти вернулся к своему прежнему занятию: из тряпок он мастерил грубоватую куклу, причем еще одна, уже готовая, кукла лежала у него на столе, а вторая висела над столом на веревочке, привязанной за шею…

В городском морге Скалли рассматривала частицы мозга покойного Ирвинга под микроскопом, когда приехал Малдер. Он поведал напарнице, что грязь из дома Вайдеров оказалась кладбищенской пылью - чертовски мощным средством, используе-мым колдунами во всех видах магии. Правда, Скалли как-то не прониклась его воодушевле-ни-ем и на его прочувствованную речь ответила только односложным: "Ага". Малдера это задело и он предложил ей снова удивить его чем-нибудь. Скалли подняла на него взгляд и сказала: "Куру". Это самое "куру" оказалось болезнью, которой страдали аборигены Новой Гвинеи, когда лопали мозги своих родственников. Правда, эта болезнь давно уже ушла в историю даже и в Новой Гвинее, не говоря уж о США; но вот мозжечок доктора Ирвинга был буквально изъеден этой болячкой, и это должно было свести его с ума, настолько, что он вполне мог сам перерезать себе горло. Кстати, аутопсия это подтвердила: характер раны однозначно говорит о самоубийстве. Малдер сначала покачал головой, а потом сказал, что если даже Ирвинг и убил себя, то только потому, что его околдовали. Заразили его этой болезнью, чтобы он сам свел счеты с жизнью, а это все еще подразумевает убийство.

Тем временем в доме Вайдеров с каждой минутой нарастали нервозность и страх. Миссис Вайдер, поднимаясь к себе в спальню, обнаружила, что пропала одна из фотографий, висевших на стене. Прижимая к себе пустую рамку, она кинулась к мужу, так и не заметив человека, следившего за ней из соседней комнаты. Роберт попытался было успокоить перепуганную женщину, сказав, что фотографию, вероятно, забрала полиция; но безутешная Нэн не желала успокаиваться и умоляла мужа поскорее переехать из этого дома, потому что она больше не может здесь оставаться. Роберт, считая, что у его жены нервный срыв, повел ее в спальню; к сожалению, он так и не узнал, что буквально за секунду до того, как они вышли в коридор, там находился зловещий мистер Питти, который ножницами вырезал из украденной фотографии лицо Нэн и запихнул его в свою тряпичную куклу…

В спальне доктор Вайдер решил поскорее уложить жену в постель. Пока она нервно ходила по комнате, он откинул покрывало и в изумлении уставился на земляного человечка, выложенного на простынях. В ту же самую минуту Нэн упала на пол, Вайдер кинулся к ней и с ужасом увидел, как на ее лице и теле появляются ужасные язвы. В этот момент в комнату вошла их дочь и испуганно замерла на пороге; Роберт крикнул, чтобы она вызвала 911… И никто не видел, как в саду перед домом высокий человек с изуродованным лицом стоял, глядя на светящееся окно спальни, и что-то тихо шептал грубой кукле в своей руке…

Следующее утро доктор Вайдер встретил в больнице у кровати своей жены. Выглядела она еще хуже, чем накануне: теперь все ее тело было сплошь покрыто страшными язвами. В палату заглянул Малдер и вызвал Вайдера в коридор. Доктор печально сообщил, что у его жены кожная лейшмания. Скалли воззрилась на него в крайнем изумлении, и глядя на нее, Малдер предположил, что эта болезнь очень редка. Скалли ошеломленно ответила, что это вообще неслыханно: такая болезнь еще могла бы появиться в Центральной Африке, но в Сан-Франциско… Что ж, это вполне совпадало с теорией Малдера, и он без колебаний заявил Вайдеру, что болезнь его жены и тестя кто-то вызвал с помощью колдовства. Доктор посмотрел на Скалли и попросил ее, как врача и агента, объяснить ее партнеру, что никто не может просто "заставить" человека заболеть. Скалли мрачно промолчала, а Малдер заявил, что у них есть улики - кладбищенская грязь, которую в обоих случаях обнаружили на кровати жертв. Скалли, понимая, что рассуждения ее напарника того и гляди вызовут у доктора твердое убеждение в том, что перед ним парочка сумасшедших, торопливо заметила, что, как бы там ни обстояло дело с уликами, совершенно ясно, что в доме Вайдеров был посторонний, и стало быть, для Вайдеров было бы разумнее принять федеральную защиту и начать сотрудничать с властями… Ну, хотя бы высказать предположения насчет личности того человека. Вайдер заявил, что для него сейчас самое разумное - заняться лечением его жены; Малдер возразил, что если они не остановят злоумышленника, то лечение не поможет, но доктор ответил, что к его услугам все новейшие достижения современной медицины, и вряд ли какая-то кладбищенская пыль сможет им противостоять.

Увы, буквально через несколько минут после этого разговора уверенность доктора в том, что слова Малдера - дремучая чушь, оказалась поколебленной. Роберт как раз взялся просматривать снимки мозга Нэн и обнаружил, что на каждом из них присутствует надпись "Theef". Пока он ошеломленно смотрел на снимки, в лабораторию вошел мистер Питти собственной персоной и, видя растерянность доктора, усмехнулся и сказал: "Истина часто причиняет боль, не так ли, Док?" Вайдер обернулся и спросил, кто он, черт возьми, такой, и почему делает все это. Питти язвительно ответил: "Линетт Питти. И даже не прикидывайтесь, что вы не помните ее!" Док явно не помнил и снова попытался узнать, чем же он обидел этого человека, который теперь, по всей видимости, причастен к несчастьям его семьи; но Питти не снизошел до ответа, только посоветовал Вайдеру подумать и пообещал, что он еще "зайдет позднее". Когда Питти вышел за дверь, Вайдер кинулся за ним, но увидел только пустой коридор… Смущенный и напуганный Вайдер прошарил всю базу данных больницы, но не нашел ни одной пациентки по имени Линетт Питти; тогда он переключился на Джейн Доу (насколько мне известно, так в Штатах обозначают пациентов, настоящее имя которых выяснить не удалось), и выяснилось, что за последние два года ему пришлось лечить даже троих под этим именем. Он просмотрел все их файлы и остановился на одном из них. Из папки с документами на Джейн Доу он со вздохом извлек плетеную полоску - вероятно, браслет - с надписью: "Flax-hair lamb. TheeF of mine heart." (примерно переводится как: "Льняная шерсть ягненка. Похититель моего сердца.")…

…А на другом конце города Питти, сидя в своей комнате, мастерил новую куклу, и на его столе лежали вырезанные из фотографии лица Роберта и Люси. Питти все время разговаривал с кем-то, судя по всему, с той самой Линетт; он говорил об их старом псе, который так любил ее, что не захотел жить, когда она умерла. Его печальный рассказ с пустотой прервала домохозяйка, которая пришла попросить еще лекарства для своей больной спины; Питти, не впуская ее в комнату, подошел к небольшому шкафу, достал из него новый мешочек с какой-то вонючей смесью и передал ей через порог, после чего сразу захлопнул дверь…

Тем временем агенты отправились узнать "другое мнение" насчет этого дела, и в результате их занесло к колдунье - низенькой (где-то по пояс Малдеру), с всклокоченными волосами и "мистическим" выражением лица. Малдер сказал, что им нужна консультация по поводу дела, которое они расследуют, и продемонстрировал пакетик с кладбищенской пылью, но колдунья тут же замахала руками и велела спрятать это безобразие. Малдер поинтересовался, как такой штукой можно навести порчу или причинить болезнь; колдунья ответила, что для того, чтобы просто вызвать неудачи, достаточно поместить пыль где-то рядом с намеченной жертвой, но для вызывания болезни требуется нечто большее, а именно особая магическая кукла (тут она продемонстрировала куклу, похожую на поделки Питти, только сшитую на машинке), в которую нужно запихнуть три шипа кроваво-красной розы, прядь волос и фотографию жертвы. Ну, и зашивая все это внутрь, нужно еще произнести заклинание. Заинтересованный Малдер спросил, как этому можно противодейст-вовать, и колдунья без запинки ответила, что это зависит от того, с кем они имеют дело: если колдун настолько силен, что способен устроить магическое убийство, то у него наверняка есть какой-то источник, из которого он черпает силу, что-то очень важное для него, своего рода талисман, и если этот талисман у него отобрать, то он лишится и своей силы.

Агентов, в общем, порадовало, что колдуна все-таки можно остановить, но они все еще не знали, кто он такой, и надеялись таки выяснить это у Вайдера. Однако прежде, чем они добрались до больницы, туда наведался Питти. По дороге он купил в автомате пакетик попкорна и испытал разочарование: то, что находилось в пакете, вовсе не походило на традиционный попкорн. Какой-то студент-медик, сидевший поблизости, посмотрел на него, как на психа, и посоветовал запихнуть пакет в микроволновку, которая стояла тут же. Питти (который вел себя так, словно микроволновки в жизни не видел) послушно сунул в нее пакетик и стал ждать, что из этого выйдет…

…А это время Вайдер готовился провести очередное сканирование мозга своей жены. Нэн уже пришла в себя и вообще выглядела неплохо, хотя на ее коже все еще оставались следы болезни; но она явно была не в восторге от процедур, которые проводил над ней ее муж. Сканирование ее пугало, хотя Роберт заверил ее, что радиации от этого аппарата не больше, чем от рентгена, который применяют стоматологи…

…Внизу Питти закончил готовить попкорн и воровато оглянулся на студента, подававшего ему советы. Но студент был по уши погружен в свои занятия, он уткнулся в книгу и не видел ничего вокруг себя; и тогда Питти достал из кармана куклу с фотографией Нэн и сунул ее в печь…

…Наверху как раз начались тесты, и Нэн, лежавшая в "трубе" сканера, заволновалась, почувствовав неладное…

…кукла в микроволновке начала дымиться…

…и лаборант, следивший за ходом сканирования, увидел, как Нэн (точнее, та ее часть, которая торчала наружу из "трубы" сканера) начала биться в конвульсиях. Вайдер тут же потребовал немедленно остановить тесты и кинулся к жене; но когда он вытащил ее из механизма, то обнаружил только обгорелый труп…

…а Питти вытащил куклу из микроволновки, достал из нее оставшуюся невредимой фотографию Нэн и тихо произнес: "Готово".

Доктора Вайдера, пребывавшего в состоянии тихого отчаяния, доставили домой. Со слезами на глазах, он спросил скорбно глядевших на него агентов, как это можно было подстроить: ведь аппарат был в порядке, и это никак не мог быть несчастный случай! Малдер спросил доктора, не появились ли у него предположения о том, кто это мог сделать, и когда доктор промолчал, показал ему фотографию, сделанную патологоанатомом: на груди Нэн, подобно клейму, было выжжено слово "Theef". Тогда Вайдер сообщил, что вчера днем к нему приходил человек, который упомянул некую Линетт Питти. Он, Вайдер, знал ее как Джейн Доу - одну из жертв автокатастрофы в прошлом октябре: тогда перевернулся автобус, было много пострадавших, но ей досталось больше всего. Врачи тогда метались от одного больного к другому, рук не хватало, а девочка умирала, и все это знали. Но у нее была агония, она все время кричала, и Вайдер дал ей повышенную дозу морфия. Это отняло у нее последние 20 минут жизни, однако он не мог позволить ей так страдать. Когда Роберт говорил это, агенты смотрели на него с состраданием; и все же, когда рассказ закончился, Малдер печально сказал, что отец девочки не одобрил это решение. Он предполо-жил, что мистер Питти считал, будто Вайдер убил его дочь, поэтому и разрушал семью самого Вайдера. Роберт растерянно спросил, что же ему теперь делать и как защитить Люси; Малдер хладнокровно ответил, что Вайдерам нужно только позволить защищать их, и у него уже есть идея на этот счет…

О, если бы я только могла дать Вайдеру совет, я бы предостерегла его от такого решения! Я знаю это шоу, черт возьми! Если кому-то, кого защищали эти агенты, и посчастливилось уйти живыми, так только волей провидения! Но Вайдер этого не знал, а потому простодушно велел своей дочери паковать вещички и беззаботно позволил увезти себя и ее в какой-то дом, затерянный в лесах Национального Парка; а агенты тем временем засучили рукава и взялись за работу. Для начала они решили провести эксгумацию тела Линетт. Девочку похоронили на каком-то чертовски неуютном кладбище, представляющем собой огороженный клочок земли с рядом маленьких табличек на низеньких столбиках (вот уж не ожидала от Штатов такого пренебрежения своими гражданами, пусть даже покойными!) Могилу Линетт вскрыли, но нашли там только пустой гроб, потому что тело ее папаша давно уже выкрал…

…и держал у себя в комнате на кровати. Обнаружила это его домохозяйка, которая пришла за новой порцией лекарства. Она сперва постучала, а потом, решив, что постояльца нет дома, вскрыла дверь своим ключом и полезла в шкаф, и тут осознала, что позади нее, на кровати, кто-то есть. Кто-то, кто лежал, укрывшись с головой простыней. Она перепугалась, решив, что мистер Питти дома; но поскольку тот, на кровати, никак не среагировал на ее извинения, она подошла и откинула простыню. Когда ее глазам предстал скелет, на котором еще сохранились остатки сгнившей плоти, она в ужасе завопила и кинулась прочь, но в дверях столкнулась с вернувшимся мистером Питти.

Черт его знает, что он после этого сделал с любопытной бабой; известно только, что спустя некоторое время Питти все еще был на свободе: он из кустов наблюдал, как Вайдер с дочерью уезжают на машине Скалли. А еще через некоторое время в его комнату наведался Малдер в компании полиции - после того, как увидел по телевизору репортаж о причудливой болезни, поразив-шей 56-летнюю женщину (надо полагать, ту самую хозяйку). Но Питти давно уж и след простыл, так что полиции достался только скелет девушки, да и то без головы.

Малдер, сообразив, что Питти прихватил с собой все самое необходимое и теперь наверняка разыскивает Вайдера, спешно позвонил Скалли и предупредил ее о возможном визите убийцы. К тому времени уже стемнело и обстановка для преступника была самая благопри-ятная; так что, услышав снаружи шум, Скалли велела Вайдеру с дочерью засесть на чердаке, взяла наизготовку пистолет, погасила в комнате свет и прицелилась в дверной проем. А снаружи Питти разбил стекло ее машины, нашел в бардачке удостове-рение с фотографией (и какого черта она бросает его где попало?) и тут же этим воспользовался: запихнул в куклу фотографию и рыжий волосок, потом воткнул в нарисованные глаза какие-то когти, пошептал над делом рук своих, и Скалли внезапно вскрикнула и схватилась за лицо. Ее глаза стали молочно-белыми, словно их поразила катаракта, и она временно ослепла; однако ей удалось быстро справиться с нахлынувшей паникой, и когда дверь дома с треском распахнулась, она наудачу выпустила несколько пуль - но, увы, промазала, а потом Питти выбил пистолет у нее из руки и решительно двинулся наверх, к перепуганным до смерти Вайдерам. Роберт, прикрывая Люси своим телом, в отчаянии ухватил какую-то палку и закричал Питти, что сделал все возможное для спасения его дочери; но Питти гневно воскликнул, что если бы он был там, он бы спас Линетт, а Вайдер просто убил его дочь, и теперь ему придется узнать, что значит пословица "глаз за глаз". С этими словами он достал очередную куклу и приставил к ее "сердцу" нож; когда он воткнул острие в тряпку, Вайдер закричал и скорчился от боли. Его дочь, рыдая, умоляла Питти остановиться, Скалли внизу лихорадочно пыталась нашарить пистолет, и в этот момент к дому подъехал Малдер. Он увидел разбитое стекло машины, потом ему на глаза попалась кукла с когтями в глазах, он поднял ее…

…и Скалли внезапно упала на пол. Но когда она поднялась, мигая, ее глаза уже не были белыми. Вайдер все еще корчился на руках Люси, и Питти, похоже, как раз собирался воткнуть нож поглубже; но тут грянул выстрел, и он рухнул на пол. За ним стояла Скалли с пистолетом. Малдер, услышав выстрел, вломился в дом с оружием наизготовку, но опустил пистолет, когда Скалли повернулась и приблизилась к нему. Она устало посмотрела на напарника и перевела взгляд на куклу у него в руке - куклу с двумя дырочками на месте глаз. Никто из них так и не сказал ни слова…

Мистер Питти остался жив после того случая, но на следующий день он все еще лежал без сознания. Агенты какое-то время стояли над его кроватью, глядя на неподвижное тело, и Малдер сообщил Скалли, что тело Линетт отправили на родину, в Запад-ную Вирджинию. Скалли кивнула и печально призналась напарнику, что, будь она на месте доктора Вайдера в той ситуации с умирающей девочкой, она поступила бы так же, как он. Малдер заметил, что это был бы логичный выбор; но она ответила, что это, возможно, и не так. Малдер спросил, не думает ли она, что Питти мог бы спасти свою дочь, если бы оказался тогда рядом с ней; но Скалли только молча посмотрела на него, повернулась и ушла. И, глядя ей вслед, Фокс тихо сказал себе: "Ты никогда не перестаешь меня удивлять".