В Усть-Куте следователь оказывает психологическое давление на подозреваемого

Когда мы писали о поиске «стрелочника» после трагедии на подстанции в Усть-Куте летом этого года, мы даже не представляли, до какого маразма могут дойти в служебном рвении молодые следователи.

Нас очень удивило, что для деятельного признания подозреваемого следователем Мамонтовым на него будет оказываться психологическое давление с использованием ребенка-инвалида. Так вот, подозреваемого, чья вина согласно официальному обвинению состоит в том, что он за месяц до трагедии проходил мимо злополучной подстанции и, видя, что на ней нет замка, замотал дверь на проволоку, а после этого не сообщил об этом своему руководству письменно (теперь начальство напрочь отрицает устное сообщение об отсутствии замка на подстанции), теперь возят на очные ставки с искалеченным ребенком, выясняя, нет ли у них к друг другу личных неприязненных отношений. При этом пострадавшему ребенку косвенно родственники и следователь внушают, что именно из-за этого дяди у него отрезали ручку.

То, что по всему городу до сих пор куча не закрытых на замки подстанций практически со свободным доступом, следствие не смущает. Не смущает их и то, что виновным они пытаются представить просто проходящего мимо сотрудника Иркутскэнерго, оказавшегося в ненужное время в ненужном месте. Очень странным кажется то, что ни руководство обслуживающей организации, ни собственники опасного оборудования в списке подозреваемых даже не фигурируют.

Мы, конечно, понимаем, что, скорее всего, руководители СК и Иркутскэнерго на уровне области договорились о «стрелочнике» для имевшего публичный резонанс происшествия, но цинизм методов следствия зашкаливает и показывает полное пренебрежение к правам простого человека. Обычного дежурного электрика хотят осудить вместо начальства.

Нам вот просто интересно, если подозреваемый и сейчас, после непонятно зачем проведенной очной ставки с пострадавшим ребенком, будет и дальше не признавать свою вину, к нему будут и дальше применяться психологические пытки? И если будут, то какие? А ребенка-инвалида и дальше будут травмировать, используя как элемент давления?

Зрелость гражданского общества как раз и проверяется в таких ситуациях, когда люди консолидируются против откровенного произвола чиновников любого уровня и ранга. Когда власти откровенно и нагло нарушают права простых людей, и они не в силах в одиночку противостоять им, ответственные люди принимают участие в акциях протеста по защите от произвола чиновников.

За комментарием мы обратились в Усть-Кутский СК, к его руководителю Андрею Босак. Андрей Андреевич пояснил, что не может комментировать ход следствия, и усомнился в именно такой методике следователя. Хотя факт очной ставки задокументирован.

Также свой комментарий нам дала руководитель аппарата Уполномоченного по правам ребенка в Иркутской области Татьяна Афанасьева, и ее очень удивили и обеспокоили методы следствия, которые могут нанести психологическую травму пострадавшему ребенку. Татьяна Витальевна обратиться к руководителю СК по Иркутской области Андрею Буневу с запросом.

Мы, конечно, знаем про тайну следствия и якобы его независимость (вот сейчас вообще смешно было), но тем не менее отправим письмо в СУ по Иркутской области с просьбой разъяснить ситуацию. Надеемся, что нам хотя бы попытаются объяснить абсурд происходящего.