«Хакасию нельзя называть бедной»: Андрей Шалимов откровенно о ситуации в республике
Бытует мнение, что Хакасия – один из беднейших регионов России. Об этом и многом другом поговорили с политтехнологом Андреем Шалимовым. Печальный спойлер – субсидий на уголь не предвидится.
– Как обстоят дела с политической ситуацией в Хакасии?
– Сложившаяся ситуация тянется с 2018 года. Точнее, сложилась она в два этапа – в 2018 и в 2023 годах. Дважды жителям республики удалось опрокинуть кандидатов, которых им прислали из федерального центра. На это нужно было обратить внимание. Однако людям продолжают предлагать московский бизнес-ланч, от которого они отказываются. Потому что у них есть идеологическое стремление к внутренней самостоятельности. Не просто так в своё время Хакасия стала республикой.
Они хотят по-своему развивать регион, хотят, чтобы у них оставалось больше налогов для большей самостоятельности.
Хотя национальная составляющая в республике очень небольшая. Хакасов немного как в управлении регионом, так и в обществе. Потому идеологическое стремление исходит скорее от местных элит.
Дотационной республика является частично. Для, казалось бы, небольшого региона у Хакасии несколько крупных промышленных площадок. И если бы налогов, которые собирают с территории, оставляли действительно больше, была бы возможность многое сделать самостоятельно.
За примером далеко ходить не надо. Мэру Абакана Николаю Булакину удавалось по-своему развивать город. Быть может, это было не суперсовременно или актуально, но было сделано с любовью к городу. Булакину удалось придумать экономическую схему, которая работала на благо. И вот, определённые плоды самостоятельности в Абакане в 90-е и, особенно, в нулевые позволили ощутить людям вкус свободы.
А когда началось подравнивание под федеральные центры, когда стали присылать губернаторов, тогда и начались намёки: «мы хотим по-своему».
Намекнули один раз, в 2018 году избрав Валентина Коновалова. Он откровенно плохой губернатор, способный максимум греть кресло. Но так как он «свой», присылать ему замену в лице Сергея Сокола с московской пропиской было большой ошибкой.
Естественно, что он начал проигрывать выборы, дошло до снятия. Сокол не очень уважительно отнёсся к местным традициям, старейшинам, что отразилось на его здоровье. Потому что хакасская земля пропитана… духами.
Я в этом смысле очень материалистически настроен. Но в Хакасии к этому невозможно относиться по-другому. Выйдешь в степь, и там всё иначе. В республике есть множество знаковых мест, мест силы, есть шаманы и старейшины. Стоит относиться к этому несколько серьёзнее.
Вспомнить председателя Верховного Совета Республики Владимира Штыгашева. Не просто так он больше 30 лет руководил регионом. И его свержение Соколом – показательная история. К старейшинам нужно относиться с большим уважением.
Но Сокол этого не учёл, что в том числе отразилось на его здоровье. А может повлиять и на другие стороны жизни. Потому что через колено такие сущности как Хакасия не ломаются. Повторюсь, не просто так республика отделилась от Красноярского края и попросила самостоятельности. Потому и на выборах губернатора в 2018 году случилось то, что случилось.
Что происходит теперь? Есть губернатор, который избран на пять лет, и ему нормально. Он будет сидеть ровно сами понимаете, на чём, и не будет рвать сами понимаете, что. Потому что зачем? Он местный, у него достаточно высокий рейтинг, Валентина вроде бы любят. И достаточно.
Есть Сергей Сокол, которому вообще-то нужно было быть губернатором просто ради того, чтобы им быть. И он, наверное, рвал бы, чтобы отличиться перед федеральным центром и показать, что не зря его назначили губернатором. А раз он председатель Верховного Совета республики, что для него значительное понижение в статусе, разумеется, делать добрые дела он тоже не намерен.
То есть Коновалов, которому неинтересно развитие региона, и Сокол, которому нужно изображать, что он заинтересован в свержении Коновалова.
Вот и получается, что руководят республикой люди, которым это не сильно и надо. Что приводит к определённому застою, до очередной вспышки.
Предстоят выборы в Госдуму на место Сокола. Это можно назвать полувспышкой, которую попытаются нейтрализовать. Но быть уверенными в результатах выборов крайне сложно, потому что административный ресурс умер и модерированием никто не занимается. В Хакасии нет своего Пономаренко.
Каким-то образом на президентских выборах модерация произошла, но на небольших выборах в Госдуму по одному округу может появиться какая-то интрига.
А следующая интрига возникнет только через пять лет. До этого, к сожалению, будет достаточно унылый регион. Новый сезон хакасской политики наступит не скоро.
– Хакасию принято считать бедным регионом. Так ли это?
– Не совсем так. Неправильно ставить республику в один ряд, например, с Ингушетией, Тывой или с республикой Алтай. В этих регионах нет промышленности. В Тыве и на Алтае даже железной дороги нет. Уровень индустриализации там как в начале XX века в других регионах. А Хакасия – индустриализированный и урбанизированный регион. Там есть один из крупнейших алюминиевых заводов в стране, крупные угольные разрезы, пищевая промышленность, ГЭС и так далее. Регион промышленно развитый. Не такой, конечно, как Красноярский край или Иркутская область. Но серьёзный, тем более учитывая его численность населения.
Хакасия пытается заявить федеральному центру о своей идентичности, а в ответ её макают в сточные воды, чтобы республика знала своё место. Быть может, в нынешней ситуации и не нужно высовываться, потому что федеральная политика – она про другое.
Называть бедной Хакасию нельзя. Но бюджетная обеспеченность республики маленькая. Почему? Так устроено, что из Хакасии деньги утекают. Местные элиты вроде бы и просят, чтобы им оставили, чтобы хотя бы разобраться с долгами по зарплатам и вылезти из списка регионов с самым высоким госдолгом. Но на их просьбы не реагируют.
И главная ошибка – рассматривать Хакасию в этом контексте. Так произошло, что республику загнали, плюс она находится в медвежьем углу. Из Москвы вообще непонятно, где спрятана маленькая республика. К ней не относятся, как к обладающей своей идентичностью. А тем временем она есть. Вот Хакасия и требует к себе уважения. Которое должно выражаться хотя бы в финансировании.
Если у Красноярского края идеология вымылась, в Хакасии – осталась. Вот эта идеологическая нотка способствует отвержению навязывания моделей развития, которые приходят из Москвы и транслируются политиками.
Хакасия раз в пять лет превращается в один из самых интересных политических регионов, потому что есть идеологическая составляющая. Подчёркиваю, что она про федерализм, а не про сепаратизм.
Кстати, в Хакасии нет сепаратизма. Вообще он не свойственен сибирским регионам. По крайнем мере тем, в которых я работаю. В Хакасии нет националистического фактора. Относительно русских, хакасов меньше 15% населения. Да и менталитет у хакасов другой. Например, он сильно отличается от тувинцев или алтайцев.
У республики есть стремление к порядку. Чтобы стаи одичавших собак не бегали по дворам, чтобы дороги были нормальные, вот такие банальные желания. Закономерно и то, что людям кажется, что деньги у республики есть. Они же видят промышленные предприятия. Естественно, они хотят, чтобы это отразилось на уровне их жизни. Вот в чём проблема и основной пафос Хакасии.
– Разрешится ли ситуация с вывозом угля?
– Грубо говоря, есть полторы железных дороги и уголь, который нужно вести на Восток. Само собой, вагоны на пути встают в пробку. Честного принципа распределения, кому возить, а кому нет – не существует. Поэтому распределение происходит за счёт лоббизма.
Например, губернатор одного из сибирских регионов, который не так давно стал министром, умел договориться, потому что у него федеральный уровень лоббизма очень высокий. А есть губернатор, который случайно избрался от красной оппозиционной партии, и у него нет нужного уровня. Это привело к тому, что угольные компании региона не могут вывозить сырьё.
Появляется новый куратор, у которого вроде бы с лоббизмом получше, и обещает выпросить субсидии. Но, спойлер, у него не получится. Вот и всё.
Проблему можно и нужно решать с помощью расширения БАМа и Транссиба. Нужны новые железнодорожные ветки, уже сейчас. Но построить их быстро не получится. Хотя задумывались об этом намного раньше, но запуск этих проектов оказался слишком медленным. Сейчас вроде бы какое-то расширение веток происходит, но насколько они расширятся, настолько же и забьются вагонами с углём. Эффект узкого горлышка будет возникать.
Геополитическая ситуация такова, что уголь оказался нужен только на Востоке. И перспектив изменения этой ситуации в ближайшие несколько лет не предвидится.
Фото: cdn-st4.rtr-vesti.ru, dostoprimechatelnosti-rus.ru, ampravda.ru, evgeniy-troyakov
