С трудовыми мигрантами надо уметь разговаривать

Много лет занимаясь проблемами стран Центральной Азии, я, конечно, не избежал вовлечения в сферу вопросов трудовой миграции из этого региона в Росси. Это не слишком заметная и не слишком популярная тема, но внутри нее есть немало любопытных феноменов. Например, как почти миллион граждан Кыргызстана почти постоянно живет и работает в России, их денежными переводами республика сводит свой внешнеторговый баланс, но при этом эти граждане фактически лишены политических прав. Будучи в России, они не могут голосовать на выборах. Голосовать могут лишь вставшие на консульский учет, а кыргызских граждан на этом учете в России всего около 12 тысяч человек, если мне не изменяет память.

Или вот, как мигранты, с одной стороны, в определенной степени интегрируясь в российское общество, в котором работают, с другой стороны, создают свой обособленный мир. Свои ресторанчики, клубы, агентства недвижимости (расселить сотни тысячи человек, многие из которых с детьми, по квартирам – это большой бизнес), свои способы общения и отдыха. Россияне об этом мигрантском мирке и не подозревают. Но когда попадаешь в такие ресторанчики, которые в Москве создаются для вкусов мигрантского сообщества, то полное впечатление, что попал в Бишкек. Впрочем, кыргызов в Москве столь много, что я давно уже сочинил шуточку: Москва – Третий Рим и второй Бишкек.

Но более всего удивительно вот что. Трудовой миграции уже исполнилось 20 лет. Основной поток граждан стран Центральной Азии, поехавших на работу в Россию, начался примерно около 2000 года. Теперь в России живет порядка 4,5 млн трудовых мигрантов, в основном из Узбекистана, Кыргызстана и Таджикистана. По моим прикидкам, их вклад в российскую экономику составляет порядка 10% ВВП; по выгодности труд мигрантов ненамного уступает экспорту нефти и газа. Но при этом в России так и не научились с трудовыми мигрантами разговаривать.

Имеется в виду диалог по правовым и социальным вопросам, возникающим в ходе пребывания и трудовой деятельности иностранных граждан в России. Например, российские власти и общество весьма заинтересованы в том, чтобы трудовые мигранты были бы адаптированы к порядкам и нравам нашего общества. Но вот получить консультацию, какие у нас порядки и нравы, им негде. Потому они адаптируются, кто во что горазд: личным опытом, по рассказам поживших в России друзей, земляков и знакомых. С разной степенью успешности.

Рассказать приехавшим мигрантам, как и что у нас принято, что нужно делать, а чего не нужно, подчеркнуть различия в бытовой культуре – это и есть часть диалога, которого у нас нет.

Другой вопрос, весьма немаловажный. Трудовым мигрантам фактически некуда обращаться за защитой своих прав. Права их, в особенности трудовые права, нарушают очень часто. К примеру, типовое явление – недоплата или невыплата заработной платы. Обращаться в прокуратуру или суд они не могут: по незнанию русского письменного канцелярита, по незнанию российского законодательства, по неимению времени и возможности для хождения по канцеляриям. При посольстве Кыргызстана, например, есть служба юридической помощи, но она перегружена. Создаваемые энтузиастами-правозащитниками службы юридической помощи также перегружены, да и не имеют средств, чтобы поставить работу в должном масштабе. Нужен какой-то правовой посредник между трудовыми мигрантами и российской правоохранительной системой. С одной стороны, этот посредник должен собирать и агрегировать жалобы и обращения мигрантов, принимая их в том числе на их языке, представлять их интересы в прокуратуре и суде; с другой стороны, он должен растолковывать всякий раз российские законы.

Почему мы должны этим заниматься? Многие годы ведь мигрантов эксплуатировали на износ. Должны, потому что трудовые мигранты с нами надолго; потому что в ближайшие десятилетия российская демография не оставляет шансов на прирост населения и числа собственных рабочих рук. Даже если резко поменять политику и начать вкладывать в развитие своего населения и трудовых ресурсов, эффект от этого будет не раньше, чем лет через двадцать. Также, Центральная Азия не бесконечная, и ее трудовые ресурсы могут быть исчерпаны. Потому, через 10-15 лет может возникнуть проблема завоза мигрантов из более дальних стран, и с ними надо уметь обходиться.

Хорошая зарплата, защита трудовых прав, элементарное уважение к труду – за эти условия мигрант будет держаться и будет стараться работать. Нам же нужны хорошие кадры, которые работают хорошо.

Наконец, в мигрантской среде тоже есть свои отношения и свои конфликты, которые надо уметь разрешать и предотвращать, чтобы они не перерастали в масштабные побоища, какие были недавно в Москве. Спихнуть эту задачу на диаспоры нельзя. Во-первых, в диаспоре – российские граждане, а трудовые мигранты есть граждане иностранные. Во-вторых, диаспора – это национально-культурная организация, проще говоря, она заведует танцами под домбру. Арбитраж конфликтующих иностранцев, пусть бы даже и земляков, это для диаспоры задача непрофильная, да и не предусмотренная законодательством. В-третьих, диаспоры не обладают формальными правами входить в министерства и ведомства для разрешения подобных вопросов; без подобных возможностей их увещевания ничего не стоят.

В общем, проблем хватает, а решения пока нет. Оно долго и трудно нащупывается опытным путем. Нужен какой-то авторитетный орган, например что-то вроде «комитета по делам трудовых мигрантов», подотчетный президенту, с представителями разных министерств и региональных правительств, который был бы полномочен эти вопросы решать, создать и содержать инфраструктуру для управления трудовыми мигрантами, пребывающими в России, да и для разговора с ними.